– Последний звонок из ее квартиры был в дом шерифа Эрла Ли Грейнджера. В тот же вечер она несколько раз звонила и в вашу канцелярию. С тех пор о ней нет никаких известий.
– Вас наняли для ее розыска?
– Я просто ее ищу, – мне не хотелось вдаваться в подробности.
Мартин вздохнул.
– Я приехал сюда полгода назад из Детройта, – помолчав, заговорил он. – Привез с собой жену и сына. Моя жена работает помощницей библиотекаря. Думаю, вы с ней уже встречались.
Я кивнул.
– Губернатор решил, что здесь в полиции недостаточно черных и отношения местного чернокожего меньшинства и полиции далеко не дружеские. В этом городе появилась вакансия, и я подал прошение о переводе. Больше всего хотелось увезти своего парня из Детройта. Мой отец родом из Гретны, это не так далеко отсюда. До переезда я ничего не знал об этих убийствах. Теперь знаю больше.
Вместе с теми детьми умер и город. Охотников поселиться здесь нет, а тот, у кого есть хоть капля здравого смысла и честолюбия, старается уехать отсюда. Здесь самое настоящее гнилое болото.
Правда, в последний месяц-полтора как будто наметился просвет. Одна японская фирма не прочь разместиться в полумиле от города. Как я слышал, они занимаются разработкой программного обеспечения, и их прельщает идея обосноваться в тихом уединенном местечке, где бы они чувствовали себя, как в Японии. Их приход обеспечит городу приток денег. Появится много рабочих мест, и, может быть, клеймо прошлого наконец исчезнет. Откровенно говоря, местную публику не очень радует перспектива работать на японцев, но они отлично понимают, что в дерьме по самые уши и потому с готовностью станут работать на кого угодно, лишь бы это не был черный.
Меньше всего им хочется, чтобы кто-то копался в прошлом и вынюхивал давние тайны. Конечно, много здесь людей недалеких, есть расисты и подонки разных мастей, но им до зарезу нужен шанс, и они готовы размазать по стенке любого, кто встанет у них на пути. И, если они этого не сделают, им поможет Эрл Ли.
Мартин наставительно помахал перед моим носом пальцем.
– Вы понимаете, о чем я говорю? Никому не нужны расспросы о детях, убитых тридцать лет назад. Вернись сюда Кэтрин Деметр, ее бы тоже не ждал радушный прием. Хотя совершенно непонятно, зачем ей сюда приезжать, если родственников здесь у нее не осталось. Так или иначе, здесь ее нет. Если бы она вернулась, об этом говорил бы весь город.
– Черт, – скрипнул зубами Мартин, отхлебнув кофе, – остыл совсем, – он подозвал официантку и попросил принести другую чашку.
Я не собираюсь задерживаться здесь дольше, чем необходимо, – искренне ответил я. – Но, думаю, Кэтрин Деметр могла сюда приехать или собиралась это сделать. Она стремилась поговорить с шерифом, и я хочу того же. Кстати, где он?
– Он взял отпуск на два дня и уехал из города – Мартин так заломил поля своей шляпы, что она подпрыгнула на стуле. – Ему пора вернуться. Он должен был приехать сегодня, но, возможно, появится завтра. У нас здесь ничего серьезного не происходит. В основном приходится заниматься пьяницами и любителями бить жен, ну и всякой другой ерундой, обычной для таких городишек, как этот. Но едва ли он очень обрадуется встрече с вами. Мне также не доставляет удовольствия вас видеть, только без обид.
– Само собой. Но я все-таки дождусь шерифа, – сказал я, а сам подумал, что постараюсь разузнать больше об убийствах совершенных, как предполагалось, братом и сестрой Модин, и Мартину придется с этим смириться. Если уж Кэтрин Деметр решила заглянуть в прошлое, мне необходимо последовать за ней, иначе женщина, которую я ищу, останется для меня загадкой.
– А еще мне нужно поговорить с кем-либо, кто знает об этих убийствах. Я должен знать больше.
Мартин закрыл глаза и устало провел рукой по лицу:
– Вы не слушаете, о чем я...
– Нет, это вы не хотите меня слушать. Я ищу женщину, которая, возможно, попала в беду и попросила помощи у кого-то из здесь живущих. И, прежде чем уехать, я буду землю рыть, но узнаю, так это или нет, пусть для этого мне придется спугнуть ваших спасителей – японцев. Но если вы мне поможете, тогда все можно будет сделать быстро и без лишнего шума, так что через пару дней я избавлю вас от своего присутствия.
Теперь мы оба были на взводе и через стол мерили друг друга сердитыми взглядами. На нас уже начали оглядываться другие посетители.
Мартин оглядел зал и снова повернулся ко мне.
– Хорошо, будь по-вашему. Слушайте. Большинство из тех, что жили здесь в то время, уехали, умерли или не согласятся вспоминать об этом ни за какие деньги. Хотя двое, возможно, и пойдут на такой разговор. Один из них сын доктора, практиковавшего здесь тогда. Зовут этого человека Конвелл Хайамз, у него в городе адвокатская контора. Вы с ним сами договаривайтесь. Есть еще Уолт Тайлер – его дочь погибла первой. Он живет на окраине. Я поговорю с ним сначала, возможно, он согласится встретиться, – Мартин поднялся. – Когда закончите здесь с делами, поторопитесь уехать. И мне бы хотелось никогда больше не видеть вас, ясно?
Я молча двинулся за ним к выходу.
– Вот еще что, – он остановился, надевая шляпу, и повернулся ко мне. – Я поговорил с теми парнями из бара, но не забывайте, что у них нет причин вас любить. Поэтому я бы держал ухо востро, если бы собирался совать нос в городские дела.
– Я заметил на одном рубашку с символами ку-клукс-клана, его кажется, Гейбом зовут, – сказал я. – У вас здесь много таких?
Мартин надул щеки и резко выдохнул.
– В бедном городе небогатые умом обычно ищут кого-нибудь, чтобы обвинить в своей бедности.
