политическими связями: Кэлвин Григсби владел фирмой “Григсби, Брэндфорд и К°”, самой крупной из принадлежащих меньшинствам фирм, занимающихся облигациями. Компания Григсби выложила 200 миллионов долларов, чтобы вернуть в Окленд нужных ему биржевых спекулянтов. Более десяти лет “Григсби, Брэндфорд” вела все муниципальное финансирование в округе Аламеда, Калифорния. В первый раз федеральные службы обратили внимание на Григсби из-за его деятельности в Майами. Здесь он вел активное наступление на муниципальном рынке облигаций. Под следствие попал также деловой партнер Григсби, уполномоченный округа Дейд, Джеймс Берк. Попался Берк во время широкой кампании по борьбе с коррупцией, известной как операция “Зеленая пальма”. Берк помогал Григсби провернуть доходные аферы с облигациями в Майами. Когда журналисты пристали к Григсби с вопросами, он немедленно покинул пост председателя собственной фирмы. Его уход был ускорен штрафом в 5000 долларов, наложенным калифорнийской контрольной комиссией за незаконные денежные пожертвования во время выборов мэра Окленда. Кочрян отказывался отвечать на телефонные звонки, касавшиеся афер Григсби в округе Дейд (Синтон и Хоу).
Потрясающая статистика убийств, происходивших на периферии дела Симпсона, не привлекла заслуженного внимания. Пока шел процесс, был застрелен пристав судьи Ито, но в газетах не появилось ни намека на возможную связь убийства с процессом. Убийство – вскоре после оглашения приговора – Майкла Нигга, приятеля Рона Гоулдмена, за редким исключением пресса тоже обошла молчанием. “Лос-Анджелес Таймс” не сочла смерть Нигга заслуживающей внимания, хотя в газете подробно освещались все мелкие детали процесса. В нужное время газета сообщала об “утечке информации” из полицейского департамента Лос-Анджелеса. На основании слов анонимных информаторов описывала “покрытые кровью орудия убийства” и тому подобное. 11 сентября 1995 года об убийстве Нигга сообщила газета “Сен-Джуз Меркюри- Ньюс”:
УБИТ ДРУГ РОНАЛЬДА ГОУЛДМЕИА
ЛОС-АНДЖЕЛЕС (АП): Официант и начинающий актер, водивший дружбу с Рональдом Гоулдменом, когда они работали в ресторане “Меццалуна”, отказался отдать деньги грабителям и был застрелен.
26-летнего Майкла Нигга убили в пятницу вечером на автостоянке в Голливуде, когда он со своей спутницей подъехал к ресторану, – сообщила в понедельник представитель полиции Шери Клер ‹-.,.›
В Калифорнию Нигг приехал из Колорадо. Устроился официантом в “Сэиктуари”, ресторан в Беверли- Хиллз. И вскоре выступил в телешоу “Лжецы”.
Потом поступил в “Меццалуну” неподалеку от Брентвуда; тогда-то он и сблизился с Гоулдменом, который работал там официантом. Из “Меццалуны” Нигг уволился в мае 1994, всего за месяц до того, как зарезали Гоулдмеиа и Николь Браун-Симпсон.
Два грабителя набросились и потребовали деньги, когда Нигг выходил из машины. Он отказался расстаться с бумажником, и ему выстрелили в голову.
Полиция не знает, забрали ли нападавшие деньги.
Подружка Нигга, Джулия Лонг, выйти из машины не успела и потому не пострадала.
Грабители скрылись на машине, которую вел третий член банды.
Майкл Нигг – лишь один из нескольких работников “Меццалуны”, которых убили в результате вооруженных нападений. Другой официант чуть не погиб от взрыва подложенной в машину бомбы. Национальные СМИ не сочли оба случая достойными внимания. Местное телевидение дало скупое сообщение в вечерних новостях. Так продолжалось до месяца “чисток” – ноября 1996 года, когда в погоне за рейтингами в индустрии теле-новостей решили, наконец, признать, что убийство Рона Гоулдмена и Николь Симпсон было звеном целой цепи преступлений. Независимая телевизионная студия Кей-Си-Оу-Пи показала серию передач, посвященных гибели работников “Меццалуны”, но предупредила зрителей, что их собственное журналистское расследование не обнаружило связи с делом Симпсона. Таким образом, студия согласилась с официальным заключением – несмотря на то, что закоренелая привычка полиции Лос- Анджелеса отрицать всякую связь между преступлениями давно известна.
26 ноября Стив Коэн, комментатор программы новостей Кей-Си-Оу-Пи, принял участие в радио-беседе, которую вел Майкл Джексон. Отрицая факт заговора в деле Симпсоиа, Коэн признал, что результаты собственного расследования студии не могут считаться “окончательными”:
Коэн: Майкл Нигг служил в “Меццалуне” официантом. К нему пристали три человека с явным намерением ограбить. Потребовали у Нигга деньги. Он отказался отдать бумажник, и грабители выстрелили ему в голову. Нигг умер но дороге в больницу. Через некоторое время полиция задержала троих, один сознался в преступлении. Так утверждают паши источники. Мы точно знаем, что прокуратура не предъявила обвинения ни одному из троих задержанных.
Джексон: Почему?
Коэн: Ну, у полиции были какие-то проблемы с информаторами.
Джексон: Но если один из трех сознался, а двое других были с ним вместе, мне кажется, у полиции было достаточно информации…
Коэн: Да, достаточно, но, как я полагаю, полиция использовала, как бы это сказать, сомнительных информаторов, которые навели ее на преступников. У прокуроров была неспокойна совесть по поводу признания и методов, какими оно было получено. В результате прокуратура Лос-Анджелеса не решилась выдвинуть обвинение против задержанных. Правда, после этого полиция Лос-Анджелеса обратилась с жалобой в окружную прокуратуру, и, возможно, дело будет иметь продолжение…
Джексон: И что…
Коэн: Так вот, Гоулдмен и Нигг…
Джексон: Секундочку! И что, освободили даже того задержанного, который сознался?
Коэн: Совершенно верно. Так вот, Гоулдмен и Нигг. Они были близкими друзьями и вращались в одной среде. Нам не удалось выяснить, есть ли какая-то связь между Гоулдменом, Ниггом и теми тремя парнями, которых подозревают в убийстве Нигга.
Джексон: Значит, пока все выглядит как ужасное, печальное, досадное совпадение.
Коэн: Верно. Но есть еще один человек, 25-летний Брент (так!)* Кантор, который водил дружбу и с Роном, и с Ниггом…
* В интервью имя Кантора названо неправильно: Brent вместо Brett. Константайн указывает на ошибку Коэна.
Джексон: Еще один? А с ним что случилось?
Коэн: Ну вот, ему было 25. Звали его Брент (так!) Кантор. Он тоже дружил с Роном. Владел компанией звукозаписи. Работал с группами вроде “Рейдж Эгейнст де Машин” – то есть с хорошо известными группами. Кантор устраивал шоу в ночном молодежном рок-клубе под названием “Полет дракона”. В ночь на 30 июля 1993 года, за одиннадцать месяцев до смерти Николь и Рона, кто-то пришел в квартиру Кантора, который жил рядом с Сансет-стрип. Преступник позвонил, и его впустили. По-видимому, Кантор его знал. Количество нападавших неизвестно. Кантор получил множество ножевых ранений, ему перерезали горло. -’
Джексон: Преступники что-нибудь взяли?
Коэи: Нет-нет. Указаний на ограбление в деле нет. Вот дело Брепта (так!) Кантора. Адвокаты Симпсона имели возможность ознакомиться с делом Кантора до начала первого процесса по делу Симпсона – уголовного. Кантору, как и Николь Браун, перерезали горло. Но – насколько мы можем судить, повторю, это наше независимое расследование, – на этом сходство заканчивается. Правда, мы не смогли получить доступ к делу, поэтому не видели отчета патологоанатома и не знаем деталей.
Джексон: Если бы я там работал, я бы тоже все скрывал…
Коэн: Ну, да… но… но… Я понимаю, это прозвучит неприятно для всех, особенно для наших зрителей и ваших слушателей, но, кажется, насколько мы можем судить, здесь нет какой-то особой взаимосвязи, кроме какого-то страшно неудачного стечения обстоятельств, причина которого кроется в особенностях той среды, в которой жили эти ребята. Думаю, это единственное…
Джексон: Но такие рассуждения не понравятся тем, кто всюду видит “заговор”.
Коэн: Да, конечно. Но хочу немного добавить – просто, чтобы прояснить ситуацию. Фил Ванаттер и Том Лэндж встречались со следователями по делу Кантора, потому что, конечно, сходство очевидно – использование длинного ножа, множественные колотые раны и так далее. И ОНИ пришли к выводу, что дальнейшие поиски в этом направлении лишены смысла. Потом адвокаты из “команды чемпионов” попыталась включить убийство Кантора как улику во время предварительных слушаний в уголовном
