— Понимаю…
— Навряд ли. Да ладно — я вот что думаю: налеты — это ведь теперь твой профиль?
Тульский поскреб в затылке, с сомнением кивнул:
— В общем, да. Но у меня своя территория. Хотя я могу тень на плетень навести, чтобы поинтересоваться Петроградскими делами — не велика комбинация!
— Вот, — удовлетворенно наклонил голову вор — Вот и узнай, дорогой ты мой оперуполномоченный, это, и с каких-таких щей. А лучше бы всего узнать — какие имена за ними. Не их фамилии, а какие за ними имена! Ты чай-то пей, «индюха»[8] качественная!
…В тот же день оперуполномоченный Тульский выяснил, что в милицию никто по поводу инцидента у «Аметиста» не обращался. Это Артура не очень удивило, он понимал, что вопрос, как говорится, деликатный, а потому и решать его надо тактично, но быстро. Тульский дозвонился напрямую до Петроградского ОУРа, объяснил ситуацию. Ситуация же с его слов вырисовывалась немудреная. Получил он, де, информацию от источника: дескать, на территории Василеостровского района орудует группа налетчиков, которая недавно совершила хулиганские действия на улице Ленина (похожую информацию Артур действительно нашел в сводках РУВД — вяло, но на правду походит). Дальше, мол, пошукал по территориальным операм — никто ни ухом ни рылом…
Петроградский ОУР отреагировал на прыть Василеостровского коллеги с легким раздражением. Сам «хозяин» территории, на которой располагался «Аметист», оперуполномоченный Хорликов даже огрызнулся:
— Слышь, Тульский, а кучеряво, однако, жить 16-е стало, раз подвигами на чужой земле интересуетесь. Мне бы так, а то погряз тут в кражах велосипедов, да в «форточниках», как во вшах.
Поняв, что помощи от петроградцев не дождаться, Артур перезвонил Варшаве — дескать, надо бы переговорить непосредственно с «пострадавшими за металл». Вор обещал поводить жалом — но, как выяснилось достаточно быстро, «страдальцы» особой прыти не проявили. Варшаве даже пришлось успокаивать Тульского, язвительно заметившего в телефонную трубку:
— Классно получается! Пойди туда — не знаю куда, и чтоб само собой получилось, потому что с опером покалякать всем впадло!
— Ну я же — калякаю, — мудро заметил вор. — Ты не кипятись так, я же тоже не могу им приказать: мол, говорите оперюге все начистоту, он — свой в доску. Правильно? А приметы я поподробнее узнаю… Да, там у одного должна быть рука сломана! «Вакса» прутом в него попал, железным… А может, не по руке зацепил, а по ребрам… Но сшиб мальчонку от души…
Тульский обзвонил все травмпункты в пяти районах — никто с похожими травмами ни в этот день, ни накануне не обращался… А Варшава из обещанных дополнительных примет смог дать со слов спекулянтов только такой вот набой: били парни только руками и очень грамотно. И лица у всех — спортивные, с обтянутыми скулами. Приметы, что и говорить — конкретнее некуда, но легче от них Тульскому почему-то не стало…
За сутки Артур буквально извелся — как же так, в кои-то веки Варшава с просьбой обратился, а результатов — кот наплакал.
На следующий день, с отчаяния, младший лейтенант даже решился переговорить с самим начальником Василеостровского ОУРа Токаревым.
Зайдя в РУВД и «закрыв» мутный входящий, Артур постучался к нему в кабинет и, приоткрыв дверь, вежливо поинтересовался:
— Можно на минутку, Василий Павлович?
— Можно и не на минутку! — прожевывая кусок мягкого белого батона, отобранного в дежурной части, отозвался хозяин кабинета.
Тульский зашел и без спроса уселся перед столом начальника — несубординативная манера руководства Токарева была всем известна, он и сам редко кому отдавал честь, даже когда его заставляли надевать форму.
Артур кашлянул и начал:
— Вот тут у меня… это… как его… ну, вопрос… там…
Василий Павлович с интересом прищурился на опера:
— Тульский, ты что? Личное дело агента пропил?
— Нет, а… С чего вы взяли? — вскинул голову Артур.
Токарев широко улыбнулся:
— А тогда с чего это ты на птичьем языке заговорил: того-этого-там-где-то! Артур чуть закусил губу:
— Робею.
— Да? — пожал плечами Токарев. — А опять же, с чего? Ты у нас, Тульский, меньше года, общались мы с тобой редко, но слушок понизу идет — парень ты вроде не из робких… Ладно, докладывай по новой…
Артур засопел, сосредоточился и начал снова, чуть нараспев:
— Есть на нашей земле прикормленные барыгами заводи, с которых и блатные свой навар имеют.
— Опа, — удивился Токарев. — Как ты умеешь-то… Поднахватался уже… Вот только наш профессиональный слэнг и блатная феня — вещи разные. Третья попытка.
На щеках Тульского явственно начал проступать румянец, он кашлянул, сузил глаза и забубнил:
— Кандидат на вербовку, согласно утвержденному вами графику, сообщает, что недавно познакомился с молодым боксером, который в доверительной беседе рассказал ему о том, как группа молодых спортсменов совершила разбойное нападение на территории Петроградского РУВД…
В ответ на умышленно-канцелярские обороты начал заводиться уже и Токарев, перебивший Артура:
— А раз Петроградского — то согласно секретной ведомственной инструкции МВД СССР два нуля — съесть не читая, то вам необходимо копию рапорта кандидата на вербовку послать через секретную канцелярию на имя начальника ОУР Петроградского РУВД за вашей и моей подписью. Я ответил на ваш вопрос?
— Так точно, товарищ майор!
— Свободны, товарищ младший лейтенант! Тульский резко встал и направился было к выходу, но услышал в спину:
— Отставить! Неправильный подход к снаряду!
Артур замер, потом расслабился и снова повернулся к начальнику.
Токарев хмуро потер шею и сказал спокойно:
— Сидай… Так, Артур, бывает… Коса, там, на камень… И вообще, — жизнь прожить — не поле перейти, а копейка, рубль бережет, и все такое. В колодец, однако, не плюй, а то вылетит — не поймаешь. Но, кстати, как старший по возрасту, званию и должности, я имею больше прав на плохое настроение. Ферштейн?
— Согласен, — улыбнулся Тульский.
— Ну и ладно, — Василий Павлович оторвал зад от кресла и сделал пародию на книксен. — Будем считать, что проехали. Я полагаю, ты хотел спросить меня вот о чем: знаю ли я, как устроена подпольная продажа дефицита в отдельно взятых местах?
— Да…
— А кто ж этого не знает! Окромя молодежи… Ладно, извини… Взять, к примеру, «химию» с обручальными кольцами.
— Ага, я про нее и спрашивал, — оживился Артур.
— Гляди: возле каждого ювелирного! Но на Васильевском мы с этой услугой пролетаем — продают из-под полы приезжим золотые трали-вали… тем, кто деньги вложить в золото хочет, заодно и скупают. Но зато у нас на набережной Макарова — «Внешпосылторг». Здесь мы всем нос утираем количеством кидков.
Тульский несогласно сморщил лоб:
— «Внешпосылторг» — это понятно, но жулики-то тут при чем?
