состоит лишь в том, что я опекаю их так же, как и известных мне агентов.
— И сколько у вас таких людей?
— Четверо.
— Хорошо. Ваши предложения?
— Первое. Мне нужна личная встреча с вашим начальником. Не обижайтесь, Олег Иванович, вы не самая главная персона в ИНО. Второе. Представитель ИНО должен будет выехать туда, куда я укажу. Там мы и встретимся. Вся дальнейшая работа начнется с этого места. Имен, фамилий и адресов здесь я никому сообщать не стану. В свою очередь, вы должны понимать: не каждый из мною опекаемых агентов может захотеть работать с СССР. Со мной — другое дело.
Майор в задумчивости почесал в затылке.
— Однако же… На эти вопросы я ответить не могу. Руководству же доложу в самое ближайшее время. А каким образом мне передать ответ?
— Послезавтра, когда будете возвращаться домой, отпустите машину за три квартала от дома. В портфель положите газету так, чтобы ее было видно. Это и будет сигналом, что мои предложения приняты. А потом я вас найду. Если в течение двух дней такового сигнала не последует, будем считать, что мы не договорились. Устраивает?
— Ну, никакого другого варианта вы нам не оставляете. Согласен.
Проводник кивнул и приподнялся со стула.
— Ваше оружие я оставлю в прихожей. Не надо меня провожать, Олег Иванович…
Он попятился, не спуская с майора внимательных глаз. Потом плавно повернулся и исчез за углом. Спустя несколько секунд негромко хлопнула входная дверь.
Филимонов поднялся и похлопал себя по карманам. Вытащил пачку папирос. Надо было обдумать произошедший разговор.
Телефонный звонок
— Абрам Аронович! Это майор Филимонов.
— Что стряслось, Олег Иванович? До завтра подождать не можешь?
— У меня только что был гость.
— Что за гость такой поздний?
— Проводник на огонек заглянул.
— Кто заглянул?!
— Он самый, Абрам Аронович. Посидели, поговорили за жизнь…
— И до чего договорились?
— В целом он согласен. Но есть некоторые нюансы.
— Вот что: машину я сейчас за тобой вышлю. Посидим, подумаем. Хотел сегодня отоспаться. Боюсь, что этого не выйдет…
Черный «паккард» неторопливо ехал по нешироким просекам «Сокольников».
— Ну и где же, Олег Иванович, по-твоему, он нас встретит? — Слуцкий с интересом рассматривал заоконный пейзаж.
— Трудно сказать, Абрам Аронович. В записке было указано — двигаться по этому маршруту. Поскольку мы делаем уже второй круг по лесу, Проводник наверняка где-то контролирует дорогу, чтобы убедиться в отсутствии у нас прикрытия. Не зря он выбрал это место, парк достаточно глухой и случайных машин тут немного.
— Разумно. На его месте и я так бы поступил. Опасается ареста, как ты полагаешь?
— Не исключено. Хотя он пояснил, что это будет ошибкой. Но… всякое может быть. Судя по тому, что его так и не вычислили до сих пор ни мы, ни наши противники, он человек весьма предусмотрительный и осторожный.
— А как же Ачинск? Там-то он как прокололся?
— Видимо, не учел своего физического состояния после ранения. Но, зато — как вывернулся! Даже и уголовники его своим признали! Кстати говоря, я дал команду проверить этих самых воров.
— И как?
— Пока ответа ещё нет, но уже сейчас ясно, что Проводник использует уголовный мир в своих целях. Причём — достаточно давно, Франт засветился в милицейских документах ещё в двадцатых годах.
— А как же так вышло, что его не нашли по нашему запросу?
— Бардак, Абрам Аронович! Элементарное головотяпство и расхлябанность! Эти сведения пришли к нам уже три месяца назад. И мне об этом доложили только вчера! Пришлось спустить три шкуры с этих умников из картотеки — они считают себя самыми умными и необходимыми сотрудниками!
— Установите виновных в этом разгильдяйстве. Их надо наказать самым строгим образом! Дабы впредь подобные ляпы не мешали в работе.
— Будет исполнено… О! Абрам Аронович, смотрите — сигнал!
На придорожном дереве болтался обрывок материи красного цвета.
— Притормозим, — кивнул комиссар госбезопасности. — Он где-то здесь…
Скрипнув тормозами, «паккард» остановился.
Хлопнули двери, и оба пассажира вышли на улицу. Хрустнул снег под ногами. Он был девственно чист и нетронут. Никаких следов возле дерева с обрывком материи не имелось.
— Смотрите-ка, Олег Иванович, а ведь следов около дерева нет! Как же он так исхитрился этот обрывок привесить?
Майор подошёл поближе к дереву и осмотрел его.
— А он к нему не подходил. Во всяком случае — сейчас. Кусок материи повязан на ветку и довольно давно, дня три, как минимум. Вот и следы в снегу есть, только их почти совсем замело. А фиксировался кусок это, по-видимому, веревкой или тонкой бечевкой. Вон на снегу след виден от того, как её куда-то утаскивали. Надо думать, он веревку издалека откуда-то дернул и потом в лес утащил, вот след и остался.
— Именно так, Олег Иванович.
Оба чекиста обернулись.
Позади автомобиля, опершись боком о его багажник, стоял Проводник. Он подошёл с другой стороны дороги, и до последнего момента был прикрыт корпусом автомашины. Руки подошедший держал в карманах.
— Здравствуйте, Абрам Аронович, — наклонил голову визитер. — Если вас не затруднит, оставайтесь, пожалуйста, на своих местах.
— Здравствуйте, — ответил комиссар. — А как вас звать-величать прикажете? Не Проводником же мне вас называть? Какое-то имя-отчество у вас ведь имеется?
— Имелось, Абрам Аронович. Только этот человек умер, к сожалению. Вместе с Российской империей. И вернётся ли к жизни или нет, зависит от результатов нашего разговора.
— Хм… ну ладно, пусть так.
— Как я понимаю, мои предложения вас устроили?
— В целом — да. У вас есть ещё какие-то условия?
— Какие? — удивился Проводник.
— Ну… как вы видите своё дальнейшее существование? В каком качестве? Не скрою, мы заинтересованы в сотрудничестве с вами.
— Моя задача все эти годы заключалась в обеспечении безопасности конкретных лиц. Как я понимаю, теперь эту функцию вы собираетесь взять на себя?
— Возможно. Это уже на месте надо будет решать. С учётом существующей системы и прочих особенностей. Сейчас я ответить на это не могу — просто не представляю себе всех этих нюансов.
Проводник кивнул.
