Скрипит входная дверь, и на крыльцо выходит Ванаев. Он весь какой-то осунувшийся. Увидев меня, вскидывается и быстро сбегает по ступенькам.
– Николаич!
– Утра тебе, не скажу, чтобы доброго. Пошли?
– Потопали!
Он поворачивается к капитану:
– Бывай, мужик. За доброту – спасибо!
– И тебе, дядя, не хворать, – кивает Попов. – Глядишь, свидимся еще?
Он протягивает Трофиму руку, и тот ее пожимает. Киваю капитану и спускаюсь вниз.
– Как ты? – спрашиваю у Ванаева.
– Херово... – Он мотает головой, словно прогоняя обрывки сна. – Черт, я и не думал даже, что еще раз вот так...
– В смысле?
– Ну, еще лет десять назад у нас тут «эксперимент» проводили. По увеличению скорости разработки угольного пласта. При этом с высокой башни на технику безопасности наклали. Вот и ухнуло зараз кубиков тридцать. Придавило троих, один впоследствии помер. Так меня тогда месяц вот эдак мотали, шили дело. Хотя вины моей в том не было ни на грамм! Я ж еще раньше докладную писал! В том смысле, что авантюра это все! Гробами закончить можем, а не рекордами. Но там как раз «верхние люди» присутствовали, а они, по должности своей, непогрешимы. Стало быть, виноват кто-то внизу. Директор разреза – тоже номенклатура, трогать нельзя. Вот на меня всех собак и вешали.
– Удалось?
– Хрена! Раскопали-таки ребята копию той докладной. Аж в Москве! Вот и накрылось дело медным тазом! Так тогда все на тормозах и спустили. Виновного не нашли, «эксперимент» прекратили, а передо мною даже и не извинился никто. Вроде как и не было ничего.
– Ну а сейчас-то что тебе шили?
– Организацию незаконного вооруженного формирования! Во как! На старости лет – и в террористы попал!
– А капитана ты за что благодарил?
– Да мне при задержании сгоряча чуть в совло не насовали. Не хотел я оружие отдавать. Капитан тогда влез да не дал мне ребра намять. Сигаретой угостил, даже извинился. Неплохой он мужик, хоть и служит мерзюкам.
– Так уж и все они там мерзюки?
– Не все, так многие! Ты уж поверь, я в жизни всякого навидался. Вот и не стерпел! Только одних нахлебников скинули, так нате – новые халявщики нарисовались!
– Ну, это уж, скорее, старые...
– А мне однохренственно! И тех не надобно и этих!
– Ну ладно, не кипятись. Мы тут тоже не лаптем щи хлебали, пока ты там парился...
– Ну, что там, Павел Анатольевич?
Стоявший у окна генерал обернулся к губернатору.
– Идут по площади. Шахтер этот руками машет, горячится. Майор ведет себя спокойно. Больше слушает. Жаль, разговора не слышно, в бинокль-то многого не разглядеть.
– Майор... Черт его знает, откуда он тут? Задание у него, ишь! И поважнее него, бывало, люди вели себя, как положено. А он нос задрал! Сопляк! Как думаешь, врет он или нет?
– Не знаю... Фээсбэшников нет никого, как сквозь землю провалились! Тогда, в здании ихнем, если агентуре верить, всего пять человек и было. А куда остальные исчезли? То, что они всегда свою игру вели, – это и к бабке не ходи! А вот насколько серьезную?
– Игроки... – губернатор сплюнул. – Я тут уже десять лет! И никто меня сожрать не мог! И эти... «совет»... молоко еще на губах не обсохло, а туда же! Во власть захотели! Ты еще это право заслужи!
Он поднялся с места и зашагал по комнате.
– Танки эти... откуда их черти принесли? И без них бы справились... Что думаешь, капитан ихний придет?
– Куда ж они денутся-то? Такой шанс в верха попасть раз в жизни выпадает! Зубами ухватятся! И он придет, и майор.
– Ну, на танкиста я, пожалуй что, и гляну. Полк! Это сколько танков?
– Штук пятьдесят...
– Хороший аргумент будет! А вот насчет майора ты прав... не наш это человек. Порядка не знает и не признает. Не надобно нам таких вот... вольных. Да догадливых не по чину.
Возвратившись назад, первым делом интересуюсь, как обстоит дело с колонной, что уехала за продовольствием.
Выслушав доклад, отлавливаю Грача.
– Ты мне тут хоть костьми ляг, но этого зама губернаторского сохрани! Чует мое сердце, не просто так он здесь отирается! Что там с охраной, которая с нашими ребятами поехала?
– Сидят и курят. Матом кроют свое начальство. Ребята им в том не препятствуют.
– За что?
– А что – причин для этого нет? В первую голову – за трусость. Ну и все прочее до кучи. Только что педерастии нет, а так – все присутствует.
– Зоопарк... Воевать с нами они станут?
– Если не будет угрозы лично им – нет. Им уже тоже все надоело – дальше ехать некуда. Разве что охрана губернатора.... вот эти, скорее всего, стрелять начнут.
– Ты думаешь? Ладно, для них у меня тоже аргумент найдется...
Неторопливо иду по площади. На этот раз я без автомата. Оставил его у танкистов. Зато пистолетов у меня сразу три: помимо открыто висящего «ярыгина», за пазухой ждут своего часа два «ТТ». Раз губернатора так нервирует наличие у меня автомата, не будем чрезмерно его возбуждать. На его счет у меня специальный сюрприз приготовлен.
Подхожу ближе. На стоянке машин произошли некоторые изменения. Со двора выехал один автобус и оба грузовика. Теперь чуть сбоку от дома стоит небольшая автоколонна. Подхожу к крыльцу. На парапете сидит Попов и вертит в руках какую-то железяку.
– И снова – здорово!
Вместо ответа он поднимается на ноги, кивает одному из часовых. Тот скрывается за дверью.
– Ты один пришел?
– А что, ты ждал целую делегацию?
– Да нет, просто тебе одному всего не уволочь.
Открываются двери, и по ступенькам спускаются трое собровцев. Каждый из них тащит вязанку гранатометов. Чуть отстав, идет еще один. У него в руках я вижу сдвоенные тубусы «Шмелей». Подойдя ко мне, они складывают это добро на землю.
– Это в качестве подарка, – говорит мне капитан.
– Как я понимаю, уходить из города ты уже не хочешь?
– Ребята решили рискнуть. С этой мерзотой, – кивком он указывает наверх, – все равно каши никакой не сварить. Да и надоели они всем хуже горькой редьки. Примете – уйдем к вам.
– А если не примем?
– Тогда просто уйдем из города. Ты нас на машинах выпустишь?
– А броню вы что, здесь оставите?
– А на хрен она нам свалилась? Тут в округе воевать не с кем, а топлива она жрет дай боже!
– Ладно, – подхожу я к нему. – Забирайте свои подарки, садитесь в машины и езжайте вон к тому домику. Там вас ребята встретят, расскажете им все. Броню забирайте с собой, не хрен ей тут делать. Вопросы есть?
– Да нет, какие уж тут вопросы.
– Сколько вас будет?
– Девяносто шесть человек. С собой заберем весь боезапас и продовольствие. Все равно все это
