– Капитан, командуйте отбой. Сержанту построить взвод.
Спускаюсь со своего наблюдательного пункта. Здесь у нас целый учебный городок построен. Благо, что рабочей силы хватает. Местное население, щедро простимулированное некоторым количеством серебра и меди, готово теперь строить для нас все, что угодно. И в любом количестве – только плати.
Взвод выстроился. Парни стоят разгоряченные, глаза сверкают. Это хорошо, видно, что дело свое они знают крепко. Перед строем стоит сержант.
– Сеньор генерал, взвод по вашему приказанию построен! Разрешите получить замечания?
Так, а вот это уже штучки князя Кулькина! Это с его руки некоторые весьма специфические словесные обороты непобедимой и легендарной прочно вошли в армейский жаргон испанской армии. Да и командный язык, используемый во время боя… тоже стал напоминать что-то очень знакомое… Князь даже оркестр выучил играть «Прощание славянки». Вот, ей-богу, делать ему, что ли, больше нечего? Хотя проходящие под звуки этого марша испанские роты в первый раз вызвали у меня просто онемение. Пожалуй, что князь где-то и прав…
– Сержант, во время атаки у вас провис фланг. Почему?
– Там открытая местность, сеньор генерал. Две тройки стрелков вполне способны сдержать атакующего противника огнем с дальней дистанции.
– Так! А ответный огонь противника?
– Какой, сеньор генерал? Стрелять на такую дистанцию прицельно можем только мы. А любой другой огонь на этом расстоянии принесет мало пользы. Вот если бы наступал батальон, там народу больше, могли бы уже и попасть по такой толпе. А нас мало, идем в рассыпном строю. Не попадут, сеньор генерал!
– Хм… пожалуй… – поворачиваюсь к де Сото. – Где его комвзвода и ротный?
По знаку капитана от группы офицеров быстро подходят двое.
– Капитан Фернандо-Долорес-Мигель-и-Эспиноса, сеньор генерал!
– Лейтенант Хосе-Мануэль де Рамирес, сеньор генерал!
Оба офицера не из зеленой молодежи, видно тертых и опытных солдат.
– Капитан, вы у нас из второго полка?
– Так точно, сеньор генерал!
– Выражаю вам свою благодарность за хорошую подготовку солдат!
Офицеры вытягиваются в струнку.
– Далее. Сержант Голон!
– Я, сеньор генерал!
– Принимаете взвод.
– Есть!
– Проявите себя в бою – станете офицером!
– Непременно, сеньор генерал!
– Лейтенант, вы примете роту.
– Слушаюсь, сеньор генерал!
– Капитан, если мы сейчас проверим других солдат? Из других взводов? Результат будет таким же?
– Проверяйте, сеньор генерал! Мои парни не подкачают!
– Так, капитан, с вами разговор еще будет. Рота для вас – мало, подумаем, куда вас еще назначить. Легко не будет, не обольщайтесь!
– Не в первый раз, сеньор генерал!
Октябрь 1794 года. Мартиника
– Навались, парни!
Разом выдохнув воздух, группа солдат рывком сдвинула в сторону громадный валун.
– И еще!
Наконец камень лег на предназначенное ему место.
Так, ну, по крайней мере, здесь работы идут нормально. Успеваем. Тронув лошадь шпорами, направляю ее вдоль линии обороны. Де Сото и группа посыльных, тоже верхом, следуют за мной. Вот ведь тоже незадача, подумаешь, на лошади скакать? Здесь любой дворянин это сделает, не задумываясь, чуть ли не с рождения привык. Ладно, я еще в той жизни кое-как умел на коня залезать, и даже в седле пришлось провести около месяца в общей сложности. Так что тут тоже с грехом пополам сумел изобразить подобие всадника. Во всяком случае, особых вопросов это не вызвало. Учили меня в форте этому делу, да, видать, не в коня корм. Наездник из моей персоны получился весьма посредственный.
Теперь вот тоже трясусь в седле, двигаясь неторопливым аллюром по позициям. А вот, не приведи господь, скакать куда-то придется? Так ведь и навернусь со всей дури, конфуз выйдет! Майору, в общем, не так уж и критично. А вот генералу уже не комильфо… Надо бы еще подучиться, да когда? В сутках всего двадцать четыре часа!
Объехав всю линию будущей обороны, возвращаемся в штаб. Под него нам отвели (а точнее, мы сами наглым образом оттяпали) старую башню, одиноко стоящую неподалеку от края береговых скал. Что тут было раньше – бог весть. Наверное, когда-то форт строить хотели. Но сил и средств хватило только на эту башню. Вот и торчит она непонятным памятником неведомо чему. Но стоит хорошо, город отсюда видно, подходы к фортам просматриваются. Не взяв форты, держать под контролем остров нереально. То же самое в полной мере относится и ко второй группе фортов. Но там работами рулит Старый Империалист, так что за этот участок обороны могу быть спокоен.
Впервые увидев наши приготовления, Дюшере в тот же вечер, хватив для храбрости, приперся прямо ко мне.
– Присаживайтесь, полковник, – указываю ему на стул. – Вина?
– Не откажусь, господин генерал.
А плесну-ка я ему нашей настоечки…
Полковник, не глядя, опрокидывает залпом бокал и пару минут напоминает рыбу на мели. Во всяком случае, рот он разевает очень похоже.
– Что это, господин генерал?! Вы пьете… это…
– Да еще как, полковник! Вам тоже понравится! Вот увидите! Вы же француз, а все французы умеют ценить хорошую выпивку.
– Эх, господин генерал, боюсь, что у меня уже не останется на это времени…
– Вы куда-то спешите?
– Нет. Какая уж тут спешка… Вы позволите мне быть с вами откровенным, господин генерал?
– Сочту за честь, полковник. У вас есть какие-то вопросы?
– Да как вам сказать… пожить бы еще хотелось…
Удивленно приподнимаю бровь.
– Ну, в таком разе, полковник, вы перепутали адресата! Я еще не господь бог! И такими вопросами не ведаю.
– Смеетесь? Вы все, не только вы сами, господин генерал, но и офицеры… все какие-то странные… не понимаете очевидных вещей.
– Например?
– Еще со времен того самого боя, когда ваши люди высадились на наш остров, я понял – эти солдаты воюют по-своему. Пусть так. Тем более что своей цели они тогда достигли. Но сейчас… На нас идет лучшая армия мира, а что они делают?
– И что же?
– Перекопали все предполье ямами… зачем? Как они собираются там маневрировать? Не спорю, прятать там солдат от огня корабельных пушек… да, наверное, это можно делать. Но они же не будут сидеть там вечно? Шлюпки выбросят десант, корабли высадят кавалерию… и все.
– В смысле – все?
– Как вы собираетесь остановить наступающую пехоту? Пушки фортов… они смотрят в основном на море, и с суши их недостаточно, чтобы отбить атаку такого количества противника. Но вы запрещаете перемещать орудия! Почему?
– Как давно вы на войне, полковник?
– Десять лет.
