этого человека, а что уж тогда говорить о «кроликах», готовых принять откровение свыше! Сергей оказался прав – Доржиев не был чистой воды шарлатаном.
– Возвращайтесь… Возвращайтесь… Возвращайтесь…
Люди в креслах и на одеялах зашевелились, задвигались, выходя из транса и открывая глаза. Тем временем адепт восточных практик внешне неторопливо, но сноровисто наполнял из вместительного самовара чашки, плотно стоявшие на большом подносе. К столу один за другим потянулись участники чайной церемонии. Они брали истекающие ароматным паром чашки и отходили, уступая место другим, и Костомаров поймал себя на том, что ему тоже хочется подойти, взять свою порцию и глотнуть живительного напитка, потому что… Да потому что
А Доржиев с бесстрастным лицом ожившего Будды внимательно следил, чтобы никто не остался обделённым, и насколько Вадим помнил, таких случаев пока не было.
– А теперь идите, – закончил «гуру Федя», когда вся опустевшая посуда вернулась на поднос. – Идите, и слушайте Голос, и творите!
«Да, этот тип знает своё дело, – подумал Вадим Петрович, рассматривая выходящих из зала людей. – Результат налицо, точнее, на лицах…».
Часом позже он выслушал доклад Терешевой о состоянии здоровья «творческих работников» – таким был официальный статус «подопытных кроликов» Центра.
– Мы регулярно проводили обследование всех наших подопечных, – рассказывала Лидия, – измерение артериального давления, анализ крови, жалобы на общее самочувствие и более сложные процедуры, вплоть до томографии и снятия нейрограмм.
– Возражений с их стороны не было? – спросил Костомаров.
– Никаких. Людям нравится, когда об их здоровье заботятся. Тревожных симптомов за прошедшие полгода не выявлено, психический фон тоже не внушает опасений. Да, они стали чуть… своеобразными, однако всё в пределах нормы – отклонений нет.
Своеобразие «кроликов» Вадим Петрович имел возможность наблюдать лично – он теперь часто гостил в Творческом Центре, перепоручив ведение текущих дел фирмы Сергею. И Вадим видел неуловимо изменившиеся лица этих людей и особенно их глаза – временами Костомарову казалось, что его «творческие работники» благодаря регулярному приёму «КК» обрели способность видеть нечто незримое для других.
– В общем, – с явным облегчением подытожила Терешева, – на данном этапе можно считать, что воздействие препарата «КК» не приносит вреда здоровью человека и сравнимо с воздействием обычного допинга – естественно, в разумных дозах.
– Вас это обстоятельство радует?
– Конечно! – живо отозвалась Лидия. – Деньги деньгами, но конфликт с совестью…
«Ого! – с некоторым удивлением подумал директор „Грёз“. – Она ещё не забыла это слово? Есть женщины в русских селеньях…».
– А скажите, Вадим Петрович, – спросила Терешева, поглядывая на крупные хлопья снега за окном, – ваши надежды… Они оправдались?
– А вы разве сами не читали ничего из того, что пишут наши поэты?
– Читала.
– И как вам их творения?
– Мне нравится, но я ведь прекрасно понимаю, что не всё прекрасное востребовано рынком.
– Могу вас обрадовать – рынок воспринял результаты труда наших гениев на «ура». У нас своя технология и свои методики. В следующий раз я привезу вам несколько видеопесен – сами оцените… Лида.
Паузу и несколько более интимное произношение имени Терешевой Вадим допустил умышленно, глядя при этом на врача с лёгким прищуром. И она безошибочно почувствовала женским чутьём содержание взгляда Костомарова – для этого ей совсем не надо было быть профессиональным психологом, – еле заметно покраснела и опустила глаза. Вадим Петрович уже не раз ловил себя на мысли, что иногда думает о Терешевой, причём не как об отличном работнике, а именно как о женщине. Костомарову порой казалось, что и она не совсем к нему равнодушна, но почему-то ему не приходило в голову попросту затащить её в постель, как он, избалованный женским вниманием, привык поступать с другими женщинами. Такая странность несколько смущала и даже раздражала Вадима, однако копаться в своих эмоциях он не стал. Не было времени – у Повелителя Муз хватало других дел.
– Да, это вещь, – задумчиво проговорил Сергей. – Мороз по коже… Сильная штука.
Вадим промолчал, находясь под впечатлением только что закончившейся видеопесни. В ушах ещё звучали последние аккорды, и плыли перед глазами врезающиеся в память кадры: окутанные пороховым дымом стены старинного замка, полуголые индейцы, нещадно истребляемые панцирной конницей конкистадоров, похотливый взгляд красавицы с бокалом вина, клокочущий атомный гриб над выжженной землёй. И – поток золотых монет, текущий расплавленной лавой…
– Вещь, – повторил Алексеев. – Наши «кролики» не зря кушают травку. Дядя Хьюго будет доволен. А что насчёт качественного перевода на английский? Литературного, ясное дело?
– Сделаем, – отозвался Вадим. – Есть в нашем домике-прянике и такие умельцы. Не фиг сдавать нашим заокеанским партнёрам полуфабрикат – готовый продукт можно продать куда дороже.
– А музыка – это тоже результат воздействия «КК»?
– Да. Проявилась одна очень интересная тенденция: в Центре спонтанно образуются творческие тандемы и триады, где каждый занимается своим делом – один пишет текст, другой подбирает к нему музыкальное сопровождение, третий работает с видеорядом. Но все настроены на общую волну, и в итоге… Что получается в итоге, ты сам видел.
– Видел. Впечатляет, ничего не скажешь. А кто поёт?
– А когда как – это уже зависит от сложности мелодии. Иногда приходится нанимать профессионалов, однако в большинстве случаев обходимся своими силами. Это и дешевле, и не хуже: среди «кроликов» такие певцы попадаются – эстрадным «звёздам» впору удавиться без наркоза. Ну и зелье ты сварил, Серёга, – даже страшновато становится, когда подумаешь, какие ещё скрытые таланты оно может стимулировать.
– Зря мы, что ли, в университетах обучались, – руководитель «фармацевтического филиала» прижмурился и потянулся в кресле, словно сытый кот. – Ну, что, командир, а не посчитать ли нам цыплят? Этим делом вроде по осени заниматься положено, но мы, – он качнул головой в сторону окна кабинета, где звонко барабанила по карнизу первая весенняя капель, – на время года смотреть не будем.
У компаньонов имелись основания для радужного настроения. Продукция «Грёз» всасывалась корпорацией «DVD World Conqueror» с эффективностью пылесоса. Видеопесни доводились фирмой до товарной кондиции, записывались в студиях на диски и флэш-карты, тиражировались и распространялись по глобальной торговой сети. Новинка, подкреплённая широкой и продуманной рекламной компанией, имела оглушительный успех. Появились подражатели, но их творения существенно уступали по качеству, и к тому же им трудно было конкурировать с мощнейшей структурой «DVD World», прочно удерживающей свою нишу на рынке. Были робкие попытки обвинить «World Conqueror» в продаже опасных для здоровья записей, якобы действующих на подсознание людей и созданных с применением секретных технологий из тайных лабораторий КГБ и ЦРУ, но пиар-менеджеры корпорации держали ухо востро. Пара громких судебных процессов с предъявлением актов авторитетной экспертизы, засвидетельствовавших полное отсутствие в записях каких-либо двадцать пятых кадров или инфразвуковых частот, изрядно облегчила карманы ответчиков, после чего все потуги помешать триумфу видеопесен прекратились.
А соучредители фирмы «Грёзы Музы» почитывали хвалебные статьи о рождении «нового вида искусства» и подсчитывали барыши, какие им и не снились. Производство «суперомолодина» и прочих волшебных таблеток они прекратили – нельзя было бросать ни малейшей тени на новый имидж «Грёз», к тому же доходы от продаж панацеи из морской капусты не шли ни в какое сравнение с нынешними прибылями. Приятели присматривали помещение для нового офиса, более соответствующее изменившемуся статусу фирмы, и строили грандиозные планы на будущее.
Подсчёт баланса вдохновил обоих. Сальдо вытанцовывалось ошеломляющее – даже с полной выплатой всех налогов.
