качка, на удивление, не взбалтывала содержимое желудков, а наоборот – как-то все там укладывала и утрясала.
Лишь у Атоса, видимо, что-то там внутри пошло наперекосяк, потому что он помрачнел и время от времени тер висок. Но и Атос встрепенулся, когда катер углубился под свод скалы Золотые ворота, и смуглый парнишка, по виду явно студент, подрабатывающий на каникулах, рассказал очередную байку, связанную со здешними местами.
По обычаю, завезенному с Земли, первопоселенцы, проплывая под аркой, которая насквозь прореза?ла скалу, загадывали желание и бросали в воду монеты. Тот, кто тут же достанет монету со дна, может быть уверен: его желание сбудется.
– Если, конечно, желание достаточно разумное, – туманно добавил парнишка.
На его предложение насчет монет откликнулись все пассажиры – и полетели в волны ассы, сверкая на солнце.
– А теперь можете нырять, – заявил паренек.
Крис, пожелав скорейшего повышения ранга, собрался уже кувыркнуться в воду, – как и многие другие, вскочившие со скамеек, – но студент охладил его пыл:
– Только учтите, желание каждого сбудется лишь в том случае, если он выловит именно свою монету… – В голосе аборигена послышалась легкая насмешка.
– Чтоб тебя! – Разогнавшийся было к борту Граната с досадой плюнул в воду. – Местные шуточки!
– Шуточки, – подтвердил бойкий юноша. – А городской бюджет пополняется…
…После морских впечатлений не грех было и выпить снова, чем эфесы и занялись в одном кабаке… потом в другом… потом в третьем…
День пролетел незаметно. Сумерки сплоченная группа отпускников встретила в очередном питейном заведении. Держались файтеры довольно бодро – во всяком случае, так казалось Габлеру. Тем не менее названия кабака он припомнить не мог, да и вообще не очень хорошо представлял, как очутился за этим столом и откуда вокруг столько девиц, одетых по-пляжному. То есть раздетых по- пляжному – отдельные места их обнаженных тел едва прикрывали только яркие полоски. И стол уже традиционно не один, а несколько, сдвинутых вместе. Заваленных разной едой и уставленных всевозможными бутылками. Опьянение было глубоким и стабильным, в голове стоял непрестанный шум – или это штормило море? Или уже и не у моря они находились, а переместились куда-то в глубь кварталов? Крис чувствовал себя упрятанным на дно глубокой шахты, не позволявшей разгуляться, но шахта не была наглухо закрыта. Сверху проникал свет, теплый, успокаивающий свет. Он пробивался в сознание, не давая темноте окончательно сгуститься, и нельзя было терять этот свет. Не хватало еще отрубиться в кабаке!
– Эфесы не отрубаются в кабаках… – пробормотал Крис и ударил кулаком по столу.
– Прравильно! – отозвался голос Портоса. Самого Портоса Габлер почему-то не видел. – Это кабаки отрубаются в эфесах!
Белокурая глазастая девица с красным цветком в волосах, вдруг возникшая на дне шахты, хихикнула. Нет… Хихикнули две одинаковые белокурые девицы с двумя цветками…
Крис тряхнул головой и попытался вылезти из шахты. Или хотя бы выглянуть. Это стоило ему немалых трудов, но своего он все-таки добился. Надолго ли – вопрос другой.
Полумрак немного рассеялся, и оказалось, что никакая это не шахта, а покрытая травой площадка под навесом, где-то на возвышенности, у набережной. Внизу, по набережной, гулял народ, море вовсе не штормило, и в потемневшем небе над ним светили звезды. А еще излучали мягкий свет развешанные на деревьях фонари, так что все было очень славно. С полянки по соседству, окруженной невысокими кустами, доносилась негромкая музыка. Там танцевали. Неподалеку от компании стафлов сидели у стойки люди, и вокруг за столиками тоже сидели люди, и видно было, что они отдыхают и плевать им на всякие восстания, тренировки файтеров и приказы вигионов.
Девиц в компании эфесов-отпускников действительно было много, причем одна из них, белокурая, прижималась к Крису слева, а другая, рыжая, справа. Напротив Габлера, на коленях у Портоса, расположилось длинноногое стройное создание с высокой взрывообразной прической. Создание сидело, обхватив рукой могучую шею файтера, и, как птичка, пило из бокала, который он держал перед собой. Судя по довольной, хотя почему-то словно заспанной физиономии Портоса, его это вполне устраивало. Рядом со здоровяком сидел Атос, сидел совершенно одеревенело, уставившись в стол перед собой. Бокал его был полон. Видно, не пошло… Через две девицы от Криса обнаружился Годзилла. Он весело скалился, комбинезон его был расстегнут чуть ли не до пояса, и к его широкой груди приникла очень коротко стриженная девица с замысловатой татуировкой во всю спину. Девица была явно не из отдыхающих, а местная и при исполнении служебных обязанностей. Правда, пока не в полном объеме, но, судя по масляно блестевшим глазам Годзиллы, до этого было недалеко. Гранату же аборигенки облепили и сверху, и снизу, и он им что-то самозабвенно рассказывал, а они попивали себе винцо да посмеивались.
Кажется, все были в наличии… Все?
Крис тряхнул головой, разминая мозги, и сосредоточился, вновь пытаясь обвести взглядом компанию.
– А где… Арамис? – довольно вяло спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Сливает излишки! – хохотнул Годзилла.
– А-а… – Габлер едва не уронил голову на стол.
Соседка слева слегка подтолкнула его в бок:
– Без резких движений, Крися…
Он, подняв брови, взглянул на нее, стараясь не качаться:
– М-мы знакомы, мистрис?
– А как же! – улыбнулась девушка. Весьма, кстати, миловидная, как отметил Габлер. – Почти целый час. Глотни сухенького, Крися. Оно освежает.
Девушка подала ему бокал с чем-то желтовато-прозрачным.
– Б-благодарю, – сказал Габлер, но пить не стал. – С-сейчас соберусь…
Он прикрыл глаза и вновь мгновенно очутился в шахте. Из темноты доносился голос Гранаты:
– Ну, кто это мне опять кофеек горячий подставил? Боитесь, что засну? Не засну, девочки! Кстати, о кофе… Муж такой вот, как ты, блондинки говорит: «Допей кофе, пока он горячий». А та ему: «Больше не хочется, милый. Ты поставь его в холодильник – горячий кофе в доме всегда пригодится».
– Ха… ха… – отрывисто сказал Габлер и прижался щекой к теплому голому пахучему плечу рыжей соседки справа. Люк шахты захлопнулся.
Но вскоре тьма отхлынула, и Крис услышал назойливый голос Гранаты. Некоторое время Габлер не понимал, о чем тот говорит, но потом отдельные фразы дошли до его пропитанного алкоголем сознания.
– …ничего сложного, девочки. Но дослужиться до вигиона мне эти правила помогли…
«И когда же он успел дослужиться? – лениво удивился Крис. – Прямо здесь, что ли?»
– Смотри людям в глаза… Храни тайны… Признавай свои ошибки… Будь смелым, а если не можешь – притворись, все равно разницу никто не почувствует… Будь готов проиграть сражение, чтобы выиграть войну… Не жди от жизни справедливости… Упорно иди к цели…
– Сенека! – воскликнул кто-то, и Крис с трудом узнал голос вернувшегося Арамиса. – Марк Аврелий! Девочки, перед вами Сенека Марк Аврелий! Вам ужасно повезло, он здесь всего на сутки, проездом, и вам выпала…
– И ничего не на сутки! – перебил его Граната. – На сколько захочу, на столько здесь и останусь!
Голос у Принца Датского был таким энергичным, что Крис еще раз удивился: ну никакое пойло Гранату не брало…
– Сенека-а?.. – протянул писклявый девичий голосок. – А говорил, что Гамлетом звать…
– Вы меньше Ару слушайте, девочки, вы меня слушайте!
Крис оторвал голову от нежного плечика соседки справа, качнулся на соседку слева – и, наконец, сел более-менее прямо. Ему казалось, что телом его играют неугомонные морские волны.
– Что-то ты, дрружище, не в форме, – ласково и, как показалось Габлеру, немного укоризненно – а то и ехидно! – пророкотал Портос.
