Подполковник понимающе подмигнул:
– Хочешь «хвоста» приделать? Грамотно, молодец. Вначале воткнешь ему в жопу вот такое шило, – Стариков тронул толстым пальцем записку. – А потом посмотришь, куда он побежит. Так?
Лис сделал неопределенный жест, не опровергая проницательности собеседника, но и не подтверждая его догадок, что вполне объяснялось соображениями конспирации.
– И еще одна вещь...
Коренев пригнулся к волосатому уху оперативника и перешел на доверительный тон.
– Меня УСБ обкладывает. Надо одного человечка подработать, чтобы он меня не сдал. Он здесь, у вас, фамилия Громов.
Солидарность оперативников общеизвестна, так же как и их общая неприязнь к службе собственной безопасности. Стариков аж подпрыгнул в своем кресле.
– Да я ему яйца оторву! Здесь я командую, а не УСБ! Сейчас вызовем и объясним: важно не сколько сидеть, а как сидеть... Думаю, он все поймет.
Лис тоже не сомневался в этом.
– Спасибо. Если что, звоните, я буду у себя.
Когда Коренев вернулся в РУОП, его уже ждали.
– Зайдите к генералу, товарищ подполковник, – сказал дежурный, и обостренная интуиция Лиса сразу распознала недоброе.
У Колорадского Жука сидели два человека. Одному было лет сорок, когда-то он работал опером в Октябрьском райотделе. Пару раз они встречались по пересекающимся делам, потом он куда-то исчез. Второй молодой – не больше двадцати семи. Лис его никогда не видел.
– Это к вам, – официально сообщил Нырков. Он явно ощущал неловкость.
– Подполковник Зимин, отдел расследований УСБ, – представился старший и показал удостоверение, как положено. Хотя дураку ясно, что если бы он был хреном с бугра, то не сидел с вальяжным видом у начальника РУОПа, да и вообще не вошел бы в здание.
– А это старший лейтенант Хмельнов, – указал подполковник на коллегу.
– Хорошая фамилия, – похвалил Лис и тут же выругал себя за это: оперов, следователей и проверяющих лучше не злить.
– Подполковник Коренев, начальник оперативного отдела РУОПа, – приняв строевую стойку, доложился он по всей форме. Жук неодобрительно покачал головой, видно, решил, что он фиглярничает.
– Пройдемте к вам в кабинет, – не то предложил, не то приказал Зимин и повернулся к Ныркову. – Товарищ генерал...
– Да, да... – Жук нехотя встал. При процедуре осмотра должен присутствовать непосредственный начальник проверяемого.
В кабинете Лиса попросили открыть сейф, старший уэсбэшник рылся в нем, младший – в столе. Опера знают, что в случае чего их будут шмонать, и потому не держат ничего «горячего» в опасных местах. В райотделе укрытые материалы запихивают обычно за батареи или под сейфовую тумбу. На уровне Лиса материалы не укрывают, а для того, что не должно попасться на глаза посторонним, у него имеется абонированный ящик в «Золотом круге» и испытанный тайник в лесополосе на Левом берегу.
И все же он чувствовал себя неуютно. Все опера ушлые и хитромудрые, а если берутся за них всерьез, то обязательно что-то накопают. Или неподшитое сообщение агента, или патрон, или косячок анаши.
– Это что такое? – строго спросил молодой, разглядывая какой-то листок. У Лиса перехватило дыхание.
– Покажите ближе, не видно... Ух... Он перевел дух.
– План проведения розыскных мероприятий по РД «Трасса».
– Почему не в сейфе?
– Там нет секретных данных.
– Все равно!
– Хорошо, положу в сейф.
– А это что? – теперь старший внимательно листал ученическую тетрадку.
– Это записи, кто сколько сдал. В смысле на дни рождения, бумагу, картриджи.
– Почему в сейфе?
– Так денежный документ.
– Все равно!
– Хорошо, выну.
Лис посмотрел на Ныркова. Тот незаметно погрозил кулаком.
Через сорок минут шмон закончился. Ничего запрещенного к хранению или компрометирующего подполковника Коренева обнаружено не было. С явным облегчением Колорадский Жук удалился.
Но закончилась только первая часть действа.
Теперь Зимин сел в кресло хозяина кабинета, Хмельнов за приставной столик, а Лиса посадили в стороне на специально отставленном стуле. Начался допрос. Спрашивал старший, младший вел
