нежного сала, скользкие упругие сегменты сулугуни, слезящееся на срезе свежее масло, ароматный хлеб, красивые, словно на натюрморте, овощи: крупные, в каплях воды помидоры, пупырчатые огурцы, красная с белыми хвостиками редиска, эстрагон, петрушка, кинза... Вскоре появилось и блюдо с румяной, пропитанной нежным жиром селедкой, запотевший графинчик с водкой и две бутылки французского вина.
– Вы хоть совершеннолетние? – для очистки совести спросил Лис, разливая вино по высоким бокалам.
– Конечно, – кивнула Ребенок. И соврала. Насчет нее Лис знал точно: семнадцать с половиной, потому что в школу она пошла с шести лет.
– Ну тогда ладно. – Он плеснул себе водки. – За успехи молодого поколения!
Оксана и Вика жадно набросились на еду. Ребенок ела аккуратно, не спеша, наглядно демонстрируя хорошие манеры. Истекая жиром, селедка хрустела и таяла во рту.
– По второй? – Лис снова разлил вино.
При этом он, с одной стороны, чувствовал себя неуютно, ибо исполнял состав преступления: «вовлечение несовершеннолетних в пьянство», а с другой – ругал себя за ханжество, так как каждому ясно, что девчонкам уже неоднократно приходилось приобщаться к спиртному. Может быть, и не только к спиртному... Он внимательно посмотрел в чистое лицо Ребенка: Да нет, вряд ли... Может, другие. Но неона.
– За что будем пить? – кокетливо спросила Оксана.
– За исполнение ваших желаний!
Девушки осушили бокалы без замешательства и отвращения, скорее, наоборот-с явным удовольствием. Лис замешкался, накалывая кусочек суджука.
– Скоро будем в кино сниматься, – сказала Оксана. – Вот и исполнятся наши желания:
– Не болтай! – строго одернула ее Ребенок.
– Вам хорошо, – позавидовала Вика. – А меня не зовут. Ни в кино, ни в журналы. А чего – я бы тоже могла...
– В каком кино? – насторожился Лис. – Не в Голливуде?
– Нет, вначале в Италии, – беззаботно сообщила Оксана. – А дальше – как себя покажешь:
Лис поставил невыпитую стопку на стол.
– И кто же это вас приглашает?
Оксана только открыла рот, как Ребенок перебила:
– Меньше ее слушайте. Еще ничего не известно. Зачем зря языком болтать!
– Просто я знаю одну фирму, которая дурила девчонкам головы киносъемками. Оказались отпетыми мошенниками, – очень мягко сказал Лис, решив обойтись без подробностей, чтобы не выдавать. тайны следствия.
– Нет, это солидные люди, – продолжали Оксана; – Мне часики подарили, Катюше – золотой кулон.
– А мне ничего не подарили, – обиженно произнесла Вика.
– А за что? За что такие подарки? – спросил Лис.
– Да ни за что. Просто так. Спонсоры.
– Ах, спонсоры! – Лис с трудом сдержал ругательство. Чтобы успокоиться, он допил свою водку и закусил долькой консервированного чеснока.
– За «просто так», милые девочки, вам могут только улыбнуться. Все эти «спонсоры» вовсе не такие добряки, как выставляются. У нас есть два дома инвалидов, дом престарелых, дом малютки, интернаты для больных детей, туберкулезный диспансер, куча больниц... Все в нищете и убожестве. Ни лекарств, ни персонала, зимой холод, летом зной, воды нет, туалеты забиты... И ни один спонсор не спешит проявить там свое бескорыстие и великодушие! Ни один! Зато в конкурс красоты недавно вложили триста миллионов, не считая подарков участницам и заграничного турне. Вполне хватило бы отремонтировать тубдиспансер! Красивым девушкам и так неплохо, а чахоточники ноги протягивают. Почему же такое избирательное милосердие?
Он обвел недобрым взглядом лица примолкнувших девчат. И тут же смягчился: они ведь ни в чем не виноваты!
– Да потому, что с туберкулезников ничего не поимеешь! И с немощных стариков, и с младенцев, и с инвалидов. Им надо действительно за просто так помогать! А не хочется. Другое дело красавицы... Здесь много сладенького урвать можно...
Лис снова разлил вино и долил в стопку остатки водки. Что-то он взвинтился. Наверное, потому, что девчонки по молодости и глупости не понимают очевидных вещей.
– Давайте за то, чтобы разбираться в людях! И различать – от кого можно принимать подарки, а от кого – нет.
– Давайте! – охотно поддержала тост Вика. Ребенок и Оксана выпили без особого энтузиазма.
– Чего над этим задумываться... Я не прошу, а они дарят. Ну и пусть, это их проблемы, – Катя намазала маслом редиску и аппетитно хрустела ею.
– Нет, милая, – снова завелся Лис. – Для женщины самое главное определиться – от кого брать, а от кого – никогда. Потому что, принимая, например, золотой кулон, ты даешь повод ожидать ответной благодарности. Сама понимаешь, в какой форме.
– Прям-таки, – презрительно скривилась Ребенок.
– Да, да! И если вдруг отказываешься, то вызываешь дикую злость «спонсора»: ах тварь, я на нее
