– Иди сюда! – Он готов был разорвать женщину за медлительность.
Поставив кейс «на попа», он сунул его в пакет.
– Прикрой сверху газетой.
– Когда ты придешь?
– Скоро. Да, скоро, – Мастер с трудом изобразил улыбку.
– Расскажешь, что это за документы?
– Обязательно. Да, обязательно. А теперь иди!
Потом он направился в свой номер, заперся и достал из шкафа кейс, точно такой же, как отдал Натахе. Выставив шифр, открыл крышку. Десять аммоналовых шашек, туго связанных изоляционной лентой, два взрывателя. Мгновенного действия, если попытаются вскрыть кейс, и с трехминутным замедлителем, если выдернуть пропущеный в щель возле ручки шнур. Он взвел оба.
Мастер еще не знал, как использует эту бомбу, но сильно подозревал, что она ему пригодится. Самое простое и наиболее вероятное применение: оставить чемоданчик на хранение Кролу и Висту. Они сами решат проблему свидетелей... В номер постучали.
– Кто?
– Я, – отозвался Свистун.
Мастер впустил под ельника.
– Отправляйся на точку и жди, – распорядился он. – С пятнадцати будь в полной готовности. Винтовка заряжена, остается нажать спуск. Я ударю с другой стороны, Сразу уходи на крышу...
– Буду ждать вертолет, – Свистун многозначительно похлопал по нагрудному карману, где лежал паспорт Мастера, и подмигнул.
– Давай! – Мастер крепко пожал обреченному руку.
Выждав десять минут после ухода Свистуна, Мастер с кейсом зашел в соседний номер. Тофик, как всегда полупьяный, играл с Вистом в карты.
– Как дела, друг? – вскинул он на вошедшего черные, как маслины, глаза.
– Порядок. Привезли, – Мастер показал кейс.
– Тогда едем! Засиделись здесь, дома ждут...
Тофик с интересом рассматривал чемоданчик и его хозяина, жить которому оставалось два-три дня.
Мастер посмотрел на часы. Одиннадцать Пятьдесят. Крол уже должен сидеть в лодке.
– Мы поехали, – сказал он Висту. – Выйдешь через полчаса...
«И действуй по плану», – хотел добавить он, но передумал, чтобы Тофик не заподозрил неладного. Вист и так знал свою задачу.
В одиннадцать пятьдесят пять Мастер и Тофик вышли из гостиницы. Хотя Тофик не был двойником Керима, но фигурой, прической и наиболее броскими чертами лица походил на него. Если кто-то ожидает увидеть Керима, то вполне примет Тофика за него.
Неподалеку собралась толпа.
– Что там? – полюбопытствовал Тофик, но Мастер пресек его порыв.
– Там сейчас будут менты. Мне они ни к чему. А тебе?
Керим приехал на старом БМВ. Мастер сел за руль. Пусть наблюдатели думают, что он капризничает, не доверяя спутнику. Но наблюдателей Мастер не обнаружил.
Сзади раздался звук милицейской сирены.
– Вовремя уехали, – порадовался Тофик. – Если что – деньги отберут?
– Конечно! И нас в каталажку!
– А меня за что? Мы так не договаривались.
– Шучу...
На центральной улице через каждые сто метров стояли гаишники в парадной форме.
– Видно, какая-то шишка приезжает, – догадался Тофик. – Плохо – в любой момент остановят!
– Да, лучше переждать.
Объехав несколько кварталов, Мастер зарулил на территорию стройки.
– Посиди здесь, я сейчас... Перед тем как убрать Тофика, Мастер хотел осмотреться.
– А вдруг ты уйдешь? А мне что делать?
Мастер усмехнулся.
– Я тебе чемодан оставлю. Только не открывай, там сигнализация.
Начав подъем по неогороженным лестничным маршам шестнадцатиэтажной свечки, Мастер не видел, как развивались дальнейшие события.
Серая «волга» притерлась к забору, двое проскользнули в щель, подкрались сзади к БМВ, вскинули руки. ПСС вообще не давал никаких звуков, только тренькнула обшивка машины да глухо вскрикнул Тофик.
Достав чемоданчик, двое вернулись в «волгу».
– Давай!
Бородач бросил машину вперед.
– Куда ты?"
– Заедем в тихое место и посмотрим, что внутри... Они остановились на пустыре, недалеко от вокзала.
– Если морфий, сядем в поезд – и в Москву, – сказал бородач. – У меня там есть барыги знакомые...
– Он не открывается, – пожаловались с заднего сиденья.
– Давайте мне!
Бородач приготовил отвертку.
– Аккуратно, вдруг отдавать придется...
– Ладно.
Раздался скрежет, крышка откинулась. Бородач успел рассмотреть, что находится внутри, черты его лица стали искажаться от ужаса, но в следующий миг тела четырех боевиков Ашота Геворкяна разнесло в клочья вместе с машиной, чемоданом и обнюхивающей колесо бродячей собакой.
Рында стоял перед стендом «Их разыскивает милиция» и рассматривал собственную фотографию. Она казалась неудачной – какая-то зверская уродливая харя. Нарочно менты подобрали такую, что ли? Может, еще и подретушировали... «Сволочи! Все сволочи!»
Он медленно двинулся по тротуару. Встречные прохожие его обходили или уступали дорогу. Гибель Баркаса ничего не изменила. В группировку обратного хода не было, попытка собрать дань на «Супермаркете» закончилась суровой разборкой с двумя новыми контролерами. Те считали себя блатными и сразу достали ножи, только граната сумела их образумить. Но все равно путь туда заказан.
Последние дни Рында жил на хате у Косого, где мышей и тараканов водилось без счета, а спирта и наркоты бывало больше, чем жратвы. К тому же в любой момент его могли сдать, ментам. Сегодня возвращается из ЛТП пахан Косого, значит, надо искать новое место ночлега. Неплохо найти и жратву – он болзьше суток не ел. На «пятачке» уже не угощают бесплатной шаурмой и пивом, к тому же там свой контролер... Грабануть какого-нибудь лоха? И что дальше? Если бы была команда, хотя бы как у Амбала...
В мозгу у Рынды что-то замкнуло. Амбал! Это и есть виновник всех его бед! Они с Попугаем и Веретеном разъезжают на «мерее», быкуют, трахают девок и довольны жизнью. Ну, суки! Тогда повезло, не дострелили... Но еще не поздно эту ошибку исправить!
Рында свернул направо. До «погребка» десять минут неспешной ходьбы. Грохнуть Амбала и его компанию! Сразу все узнают, кто такой Рында! И уважение придет, и деньги...
Не обращая внимания на окружающих, Рында достал гранату, свел проволочки и вытащил чеку. Теперь подпружиненный ударник удерживался только предохранительной скобой, зажатой в потных пальцах. Он вновь сунул увесистый овальный предмет в карман, лаская согревшийся металл горячей ладонью.
«Сейчас этого сраного Амбала боятся, – как всегда тяжело шевелились простые мысли. – А будут меня бояться. Я стану главней Амбала! Как... Как Баркас!»
Сравнение с бригадиром пробудило неприятные воспоминания, загнанные глубоко в подсознание.
