замерзшее окно. Автобус тронулся и поехал, едва не задевая асфальт перекособоченным правым бортом. Спустя минуту вслед за ним пристроился красный «опелек». Денис сперва не обратил на него внимания, но, когда на следующей остановке «Опель» не ушел на вторую полосу, чтобы объехать препятствие, а замер, не доезжая нескольких метров, Денис заставил себя всмотреться в лобовое стекло. За рулем машины сидел парень с тупой бесцветной рожей. Сорок Пятый собственной персоной.
О горкомовской столовой когда-то ходили легенды. Жареные перепелки, телячьи отбивные и бутерброды с паюсной икрой. На шестьдесят копеек можно было плотно пообедать. А на входе стоял швейцар. Позже все здесь как-то захирело и пришло в упадок. Когда Денис, будучи студентом, заказывал иногда здесь комплекс, то это был уже стандартный комплекс по стандартной цене, и публика здесь была стандартная. А вот швейцара не было.
Теперь здесь располагались службы областной администрации. И, похоже, вернулись лучшие времена. На входе поставили рамку металлодетектора, рядом дежурили два милиционера, отсеивающие ненужных посетителей. Судя по пустым коридорам, нужных было немного. Следователь Петровский, со своей прокурорской ксивой, относился к их числу.
Он специально подгадал к обеду и сразу прошел в столовую. Благолепие, покой, чистота… Конечно, прежнего ценового рая здесь уже не было, но то, что качество блюд было в два раза лучше, чем везде, а цены в два раза ниже, – это медицинский факт!
«Кто спрашивал салат из авокадо?» – громко спрашивала добродушная тетушка на раздаче. Пахло хорошим, наваристым борщом. Начальник протокольного отдела Дмитрий Рогов, он же Дэ Дэ, сидел за столиком с немолодой, хотя и довольно интересной дамой. Оба ели спагетти. Рогов тоже был немолод. На фото он казался солидным симпатичным мужчиной, а в жизни смахивал на кусок вареного сала. И увлеченно беседовал с дамой. Денис не стал ему мешать. Булочки здесь подавали горячие, с пылу с жару, чай был крепкий и сладкий, так что Денис пил свой чай и ел свою булочку и был вполне доволен.
Он поймал его уже на выходе из столовой, когда тот закуривал сигарету. Рогов долго изучал удостоверение, несколько раз сверяя лицо Дениса с фотографией. С таким видом уставший ботаник рассматривает надоевших насекомых.
– Кто вас прислал? – наконец спросил он.
– Никто. Я следователь, самостоятельная процессуальная фигура…
При слове «процессуальная» Дэ Дэ поморщился.
– Я сам определяю, что надо делать для следствия.
– И что надо? – высокомерно спросил Рогов.
– Побеседовать, – сказал Денис. – По возможности прямо сегодня.
– Сегодня я занят. А по поводу?..
– Я занимаюсь делом Синицына Геннадия Ивановича…
– Кто такой?
Слова вылетали у Рогова, будто короткий отрывистый лай. А в глазах отражалась напряженная работа мысли. Вообще он мало походил на знатока дипломатических тонкостей.
– Синицын работал грузчиком на заводе «Прибор», – напомнил Денис. – Убит двадцать восьмого ноября.
– И что? Почему я должен о нем беседовать с вами?
– Вы были знакомы с Синицыным? – спросил прямо Денис.
– Да, – секунду помедлив, пролаял Рогов. – И что?
– Завтра в шесть вечера вас устроит?
Рогов швырнул сигарету, не выкурив и половину. Затоптал окурок. Штиблеты у него были первоклассные и сияли как зеркало. Впрочем, в отличие от остального города, здесь все сияло чистотой и порядком. Приветливая женщина в синем халате мгновенно смела окурок в совок.
– Завтра будет видно, – сказал он.
– Явка обязательна, – настойчиво сказал Денис. По взгляду собеседника он понял, какая реакция последует за этим разговором.
И действительно, долго ждать не пришлось.
Когда Денис вернулся в прокуратуру, на его столе уже разрывался внутренний телефон. Это был Рахманов.
…В прокурорском кабинете он провел около часа. Когда наконец вышел, в приемной скопилось человек пять посетителей. «Ну сколько можно, Петровский?» – вопрошал взгляд секретарши Нади.
Денис тут ни при чем, он-то как раз молчал все эти сорок минут. Говорил Рахманов.
Говорил о том, как сам в молодости подумывал пойти работать в КГБ, – правда, правда. Судьба, к сожалению
Отдельно Рахманов говорил о своих московских друзьях. Это примерно пол-Москвы. Лучшая и наиболее влиятельная ее часть. Следаки, прокуроры, замминистры, а также те, кому эти самые замминистры открывают дверцу автомобиля и раскланиваются при этом, как китайские болванчики. Он мог бы, конечно, назвать несколько фамилий, но разговор не о них. Дело не в фамилиях, а в отношении к людям. Поймите меня правильно.
Вообще жизнь, сказал Рахманов, – это сложнейшее переплетение экологических цепочек. Придавишь комара на этом берегу – а на другом берегу медведь сдохнет. Или наоборот. Помните этот фантастический рассказ, как он на бабочку наступил?..
Мы, конечно, власть, но есть власть и повыше нас. Об этом забывать нельзя, под паровоз кинуться недолго, а что получится? С Анной Карениной что получилось! Вот то-то и оно!
Фамилия Анны Карениной была единственной конкретикой в этом разговоре. О Дмитрии Дмитриевиче Рогове прокурор не сказал ни слова. Не в фамилиях, видимо, дело. А в отношении.
В «Монархе», как всегда, было чисто, уютно и великолепно. Над ореховыми прилавками, в которых бесшумно шелестели сотни безумно дорогих насекомых, витал аромат изысканного парфюма и больших денег. В таких местах Денис чувствовал себя неуютно. Но не тогда, когда приходил по службе. Он распахнул дверь уверенно и решительно, как завсегдатай.
Охранник, узнав следователя, построжал лицом и подтянулся. Знакомый продавец выбежал навстречу стремительней, чем к богатому покупателю.
– Где предыдущий владелец мог купить эти часы? – Денис снял с запястья «VACHERON CONSTANTIN» в корпусе из белого золота. В конце концов, так носить дорогой вещдок надежней, чем в кармане. К тому же можно испытать недоступные в обычной жизни ощущения, ради которых богатенькие буратины выкладывают огромаднейшие деньги. Но надо признаться, никаких особенных ощущений он не испытал.
– Да магазинов этих сейчас развелось много, только ленивый часы не продает…
Продавец небрежно махнул рукой и понизил голос.
– Вон, за угол завернешь, в секс-шопе тебе кондом предложат с будильником. Только это все лом, подделки, и фирменной гарантии никто на них не дает. В салоне «Алмаз» – часики «Картье» за сто пятьдесят тысяч «зеленых», сходите, полюбуйтесь. Только вы их все равно не купите, а если и купите, то, мягко говоря, ошибетесь. Во-первых – механика голландская, опять-таки фирменной гарантии нет, во-вторых, – красная цена механизму сто долларов, а все остальное – это камушки и корпус из розового золота. Камушки красивые, тут ничего не скажу…
У него была тонкая рыжая бородка и выбритые до синевы полные щеки, но сейчас Денис не усматривал в этом лице сходства с акульим рылом. Симпатичный молодой человек, похожий на норвежского шкипера.
