На скосе века

Вспомним чувства и даты.
Что там мальчики наши —
Мы сильней виноваты.

XIII

Мы — кто сгинул, кто выжил.
Мы — кто в гору, кто с горки.
Мы — в Москве и Париже,
В Тель-Авиве, Нью-Йорке.

Мы — кто пестовал веру
В то, что миру мы светим,
Мы — кто делал карьеру
И кто брезговал этим.

Кто, страдая от скуки
И от лжи, — всё ж был к месту.
Уходя то в науки,
То в стихи, то в протесты.

Кто — горя, словно в схватке,
В мыслях путаясь рваных,
Обличал недостатки
В нашумевших романах.

Иль, гася раздраженье,
Но ища пониманья,
Приходил к постиженью,
А порой и к признанью.

XIV

Мы — кто жаждал не сдаться,
В дух свой веря упорно.
Словно нас эти старцы
Не держали за горло.

Жил — как впрямь признавая,
Что тут бой, а не яма,
Адской тьме придавая
Статус жизненной драмы.

XV

Да — тоской исходили.
Да — зубами скрипели.
Всё равно — допустили.
Всё равно — дотерпели.

Старцы — нелюдь. Мы ж — люди.
Но всю жизнь без печали
Мы не сами ль на блюде
Им детей подавали?

Без особых усилий,
Не поморщившись даже.
Мы привыкли. Мы были
В детстве поданы так же.

И взлетал так же слепо
Тот же радостный голубь.
Надо вырваться к небу.
Трудно вырваться… Прорубь.

XVI