К копавшим землю бойцам подошел Кадьен, закончивший с дровами, и заменил Проухва, притомившегося с непривычки. Работа продвигается хорошо, но до вечера не справимся, это точно. На пять лопат семь человек, ребята подменяют друг друга, но фронт работ очень уж большой.
А что вайхи? Вайхи пока ведут себя спокойно и, судя по всему, готовятся к ночлегу, хотя кто знает, что у них на уме. Ага, а это что за шевеление? Неужели решились на новый штурм? Нет, что-то непохоже. На водопой собрались, вот оно что.
– Анри, Ворон, если возьмете с собой ружья и заберетесь вон на ту площадку, вполне сможете достать их.
Анри с Вороном, лучшие наши стрелки, подхватив по паре ружей, бегом отправились занимать позицию. Остальные прекратили работу в ожидании, что из всего этого получится.
Я отправился вслед за ними – появилась у меня одна мысль. Мимоходом захватил еще парочку стволов, вдруг пригодятся. Когда взобрался, стрелки уже лежали на самом краю, устраиваясь поудобнее.
– Погодите, не спешите. Посмотрим немного. Вдруг чего…
Ну-ка, ну-ка! Так и есть, один из вайхов вброд перебрался на другой берег. Не знаю, что он там забыл, но мои догадки подтвердил полностью. Прямо до камней вверх по течению, наискосок, а там можно и напрямик, сократив переправу.
– Можете открывать огонь, все ясно. – Я положил между ними оба ружья, прихваченных с собой. Сначала выстрелил Ворон, вслед за ним, с опозданием в долю секунды, Анри. Хотя дистанция была великовата даже для таких стрелков, как они, обе пули попали в цель. Выстрел Ворона выбил вайха из седла, тот, в которого целился Анри, схватился за правое плечо. Остальные спешно покинули опасное место. Вот и славно, еще одно неудобство мы им причинили. Мелочь, а приятно.
С нашей стороны послышался смех и улюлюканье: всем отлично была видна картина развивающихся событий.
Когда мы вернулись, Нектор произнес:
– Они смогут напоить своих лошадей ночью.
– Ночью пусть поят. Создатель, – я воздел руки к небу, – специально создал ночь для того, чтобы вайхи могли поить лошадей.
Отсмеявшись, мы продолжили работы по укреплению обороноспособности нашего форта.
– Повезет же кому-то, – тяжело вздохнул Шлон, бросая лопатой землю на бруствер, – придет на все готовенькое.
– Как бы самим не пригодилось на обратном пути, – резонно возразил Кадьен. – Да и отсюда нам еще выбраться надо.
– Выберемся, Кадьен, обязательно выберемся, – подбодрил я его, да и остальных тоже. – На обратном пути Шлона здесь оставим, одного, комендантом крепости – пускай порядок наводит в этих местах, да и Нектор спасибо скажет.
Шлон открыл рот, собираясь ответить, но, посмотрев на улыбающихся парней, только махнул рукой и снова взялся за лопату. Подошедший Амин доложил, что воды достаточно, кони напоены, вода в котлах закипает. Я кивнул и сказал:
– Шлон, пора тебе проявить свое поварское искусство. – Шлона, ценителя физического труда, как ветром сдуло. Он исчез раньше, чем упала лопата, второпях неглубоко воткнутая им в землю.
Наши посиделки у ночного костра удались на славу. Шлон расстарался, соорудив вкусный ужин практически из ничего.
Я поднял свой походный кубок и произнес первый тост:
– За здоровье наших друзей и за погибель наших врагов! – И залпом опрокинул стаканчик с разведенной речной водой виноградной самогонкой. Остальные последовали моему примеру. Один лишь Кот, несмотря на советы наученного горьким опытом Шлона, отмахнулся от него рукой: дескать, мы, «дикие», и не такое видали. Он выпил микстуру как пьют вино, чуть не поперхнувшись. Затем судорожно начал ловить воздух, пытаясь вдохнуть открытым ртом. Там всего-то градусов сорок, не больше, но без навыка…
Когда-нибудь, в хорошем настроении и в подходящем месте, покажу вам класс – махну стакан не разбавляя, опыт есть.
Мы чинно закусили твердым, как камень, сыром и сушеным мясом и принялись за похлебку из проса и того же мяса, приправленную поваром одному ему ведомыми травками и зельями. Вкусно, черт возьми.
Сам Шлон с Нектором и Амином, заступившие в караул, подходили по очереди, благо идти-то здесь метров тридцать, все компактно. Где первая, там и вторая, а вот третью в самом конце, когда будем ложиться спать. Когда же я в последний раз употреблял? Не спиться бы…
На тризне по погибшему Сентору, недели две назад – вот когда. После второй все расслабились, пошли разговоры, посыпались шуточки.
– Эх, бабу бы, да чтоб вот с такой кормой… – Шлон, подошедший, чтобы принять стопку вместе с нами, широко развел руки.
– А ты попроси господина барона, чтобы он это сказал, – услышал я чей-то негромкий голос. – И они сразу полезут неизвестно откуда, на любой вкус и много. Только вкусы у вас разные, – хихикнул тот же невидимый шутник. Я даже рот открыл. Вот это да!
Я, значит, стараюсь себя позиционировать как строгого, требовательного, но решительного и заботливого командира, а вы меня бабником обзывать? Да сколько у меня их было-то всего с начала нашего пути! Ну леди Энолия, дочь барона Крейга, ну Аманда, ну еще пара интрижек по пути сюда со служанками на постоялых дворах. Так это больше чем за месяц. Спасибо, уважили. И вовсе я не бабник, я ценитель прекрасного.
Коллайн, тоже услышавший слова невидимого шутника, откровенно ржал, глядя на мою реакцию. И этот туда же. «Жеребец на жеребце», – вспомнилось мне. Да вы у меня строевым шагом через горы пойдете, а я на лошади поеду. Если выживем завтра, конечно.
Прошка принес инструмент – действительно, меньший в размерах, чем обычные гитары. Я взял его в руки и провел по струнам, прислушиваясь. Звучал инструмент, на удивление, неплохо. Настроив, призадумался: с чего начнем?
Да вот с этой, походной, чтоб не спешили нас хоронить. Подпевали все в меру способностей и голоса, в том числе и «дикие». Спев пару песен, махнул Прошке: была не была, давай еще по одной – все держатся молодцами!
Только Амин не получит – молод еще, да и статью не вышел. Разве что на донышке, чтоб не обижался – воюет как все, а при разливе обделяют. Выпили по стаканчику, закусили, и пошли опять разговоры, шутки и подколки, сопровождаемые взрывами смеха. Интересно, что там вайхи думают? Приехали какие-то охреневшие, числом десять человек, попали в западню – и сидят себе, довольные, пьют, смеются и песни орут.
Я сказал об этом вслух, что вызвало новый взрыв смеха. Давно заметил, что шутки имеют больший успех, если шутить перед подчиненными, а не в кругу начальства или среди равных. Но какие они мне подчиненные – они почти кровные братья, и ближе них у меня нет никого на этой планете. Или это уже алкоголь подействовал?..
Проснувшись утром, первое, что я увидел, – двух скрюченных вайхов, связанных в лодыжках и запястьях. Это еще что такое? Почему не знаю? Выяснилось все быстро.
Несколько молодых вайхов, решив показать свое мужество и удаль, попытались под утро тайком пробраться в лагерь. Рассуждали они просто: вечером мы веселились, употребляли и, по их логике, все должны спать беспробудным сном. На свой страх и риск они прокрались почти до самой границы, очерченной свежевырытой траншеей. На их беду, в караул уже заступили «дикие» с Кадьеном. Ворон и Кот, оставив Кадьена, чтобы тот не мешал, попросту вырезали четверых, взяв на всякий случай парочку в плен. Одному удалось сбежать – правда, за ним никто и не гнался. Коллайн в это время не спал и велел меня не будить.
Я огляделся вокруг. Все еще отдыхали, за исключением Проухва и Пелая, заступивших в караул с рассветом. Ну и пусть – подумаешь, ночное нападение. Зачем мне знать? Без меня справились – на хрен я вообще тут нужен?..
Хотя с другой стороны, для нас нынешних – ничего серьезного, в случае реальной угрозы и действия
