остаться здесь, наедине со мной, но вам!..
Он был, разумеется, прав, однако Алисия не собиралась доставлять ему такое удовольствие, признавая это. Она небрежно пожала плечами.
— Я не раба условностей, в отличие от вас, милорд!
— Это видно, — презрительно парировал он. — Вы так низко пали, что приличия не имеют для вас значения. А может быть, — тут он задумчиво посмотрел на нее, — вы умышленно остались здесь со мной?
Алисия унаследовала от бабушки помимо рыжих волос еще и вспыльчивый нрав. Обычно ей удавалось хоть и с трудом, но держать себя в руках, однако сейчас она чувствовала, что вот-вот взорвется. Черт бы его побрал!
— Вы слишком высокого мнения о себе, лорд Маллино! — едко заметила она. — К сожалению, должна вас разочаровать — я осталась здесь не для того, чтобы наслаждаться вашим обществом, так что не стройте иллюзий! Да и компрометировать я вас не собираюсь — можете не беспокоиться!
— Благодарю вас, миледи, — грубо отрезал он. — Как мило с вашей стороны беспокоиться о моей репутации, а не о своей собственной! Но вы меня не удивили, так как семь лет тому назад ясно дали мне понять, что мое общество для вас нежелательно. По крайней мере, вы последовательны!
Маллино понимал, что Алисия нарочно его сердит. Но вывела его из равновесия не она, а сознание того, что он до сих пор неравнодушен к ней.
— Вы сказали, что я вас не интересую, — он бросил на нее презрительный взгляд, от которого Алисия покраснела. — А вам не пришло в голову, что меня можете заинтересовать вы? Вы просто предлагаете себя!
— Это могло прийти в голову только людям такого сорта, как вы! — Алисия дрожащей рукой откинула со лба густую прядь рыжих волос. — Вы считаете себя неотразимым, Маллино?
Ситуация все более накалялась.
— Я слышал, что вы в полной мере наслаждаетесь положением вдовы, — Маллино шагнул к ней. — Меня это не удивляет. Не изображайте невинность, леди Карберри. Если бы я раньше знал, что претендент на вашу руку должен быть старым богатым выродком, то не стал бы докучать вам своим вниманием! Не беспокойтесь, я не думаю о женитьбе, но, возможно, мы и так с вами найдем, чем заняться.
Алисия побелела. Она сознавала, что подстрекает его своими замечаниями, но ее ужаснул его цинизм. Он, очевидно, посчитал, что от ее доброго имени ничего не осталось, и она превратилась в доступную женщину. Он не мог знать, что ее видимое пренебрежение этикетом — пустая бравада. Алисия попыталась исправить положение, пока не поздно:
— Ваши слова несправедливы и невежливы, сэр! Прошу вас не делать преждевременных самонадеянных выводов, поскольку всей правды вы не знаете! Могу лишь уточнить, что мне странно слышать от вас нотации о правилах поведения! Человек, который в течение семи лет уклонялся от своих обязанностей, едва ли может осуждать других!
— И вас, миледи, тоже прошу не делать подобных выводов! — сквозь зубы процедил Маллино. — Я по крайней мере не продавался за деньги!
Сказав это, он понял, что зашел слишком далеко. Казалось, воздух вот-вот взорвется от напряжения. Алисия была вне себя от ярости. Ей хотелось причинить ему такую же боль, какую он причинил ей. Она вскинула руку, собираясь дать ему пощечину, но Маллино схватил ее за кисть. Их взгляды скрестились в молчаливом гневном поединке.
И вдруг его пальцы ласкающим движением скользнули вниз к локтю. Алисия вздрогнула, остро ощущая чувственность этого прикосновения. Он притянул ее к себе, и все разумные мысли улетучились у нее из головы. Она не могла оторвать от него глаз, понимая, что Маллино сейчас ее поцелует, а она не сможет, да и не захочет отстраниться. Одному Богу известно, что тогда произойдет…
Тут дверь гостиной распахнулась, и вошел хозяин. Маллино отпустил руку Алисии и медленно отошел от нее, а трактирщик, глядя на них, многозначительно ухмыльнулся.
— Дорогу на Оттери размыло, — сообщил он, — так что карета из поместья сюда не доедет. — Он посмотрел в окно на темное небо и злорадно заметил: — Льет как из ведра. — Затем перевел взгляд на Джеймса Маллино и Алисию. — Полагаю, вам понадобится комната на ночь, сэр!
— Пожалуйста, приготовьте две комнаты, — торопливо произнесла Алисия, отвернувшись, чтобы не видеть гнусной ухмылки хозяина. По ее телу пробежала дрожь, а к горлу подступила тошнота.
В запястье травмированной руки пульсировала боль, и Алисия зажала кисть ладонью. Но это было ничто по сравнению с душевной болью. Зачем они начали осыпать друг друга оскорблениями, едва встретившись? К тому же она буквально упала ему на руки, словно женщина легкого поведения. А теперь они вынуждены оставаться в обществе друг друга!
Что касается Джеймса Маллино, то он снова выглядел отстраненно-равнодушным.
— Принесите мне, пожалуйста, бинты, — тихо сказал он хозяину, который очень удивился этой просьбе. — Надеюсь, у вас они найдутся?
— Есть повязки для лошадей, — ответил тот. — Подойдут, ваша светлость?
— Подойдут, — подавив улыбку, ответил Маллино и заметил настороженный взгляд Алисии. — У вас повреждена кисть, и лучше до прихода врача ее перевязать.
От этих слов Алисии стало только хуже. Ей казалось, что он скорее сорвет с нее одежду, чем проявит неожиданную заботу. Неужели этот страшный сон никогда не кончится?
Джеймс Маллино с загадочным видом стоял у камина и молча наблюдал за ней. Чтобы нарушить гнетущую тишину, Алисия сказала:
— Благодарю за внимание, но руку мне может перевязать и хозяйка.
Маллино насмешливо поднял бровь.
— Я не заметил присутствия хозяйки. К тому же не уверен, что она сумеет это сделать. Но если моя помощь вам настолько отвратительна, продолжайте страдать. Выбор за вами!
Алисию бросило в жар.
— Я не имела в виду… Я не говорила… Я благодарна вам за заботу, но… — путаясь в словах, пробормотала она.
— Хозяин возвращается, — предупредил ее Маллино. — Решайте! Что победит — здравый смысл или гордыня?
Алисия неохотно уступила. Чувствуя себя неловкой школьницей, она села и протянула ему руку. Кисть начала опухать, и на ней проступили синяки. Маллино осторожно ощупал руку. Алисия не удержалась и охнула от боли.
— Полагаю, что рука не сломана, — заключил он, — но сильно растянута. Потерпите немного, пока я ее перевяжу, и вам станет легче.
Длинные загорелые пальцы умело бинтовали кисть. К своему ужасу, Алисия вдруг почувствовала, что задыхается от слез. Она посмотрела на его склоненную голову: он стоял на коленях у кресла, неяркий теплый свет свечей падал на его волосы, они казались черными как вороново крыло, а тени от ресниц ложились на полщеки. У Алисии сжалось сердце, и мучительная тоска, которая таилась в глубине души, вдруг нахлынула на нее. Ей хотелось броситься ему в объятия и выплакать всю ту боль, которая в течение семи лет не отпускала ее.
Алисия закусила губу, чтобы удержаться от слез, и повыше задрала рукав. При этом тонкий браслет, сплетенный из серебряных и золотых ажурных цепочек, соскользнул вниз по руке. Взгляд Маллино упал на блестящее украшение. Он замер и уставился на него, затем с удивлением, словно не веря своим глазам, посмотрел на Алисию. Этот браслет он подарил ей в день помолвки, и она до сих пор его носит!
Все пережитые за день несчастья волной нахлынули на Алисию. Она с рыданием вырвала наполовину перевязанную руку из ладоней маркиза и выбежала из комнаты.
Этой ночью Алисия не сомкнула глаз. Спальня, куда ее поместили, оказалась холодной и сырой, окна выходили на север, стены сотрясались от порывов ветра.
Алисия сжалась в комочек под влажным покрывалом и горько заплакала. Сердце разрывалось от боли, но слезы не могут литься вечно, и рыдания наконец стихли. Измученная и опустошенная, Алисия оглядела мрачную комнату. Ее трясло от ледяного холода, но и думать нечего о том, чтобы пешком
