— Хотите протащить меня через черный ход, мистер Давенкорт? Боитесь, что я закачу истерику, если кто-нибудь меня увидит?
— Естественно, я вам не доверяю, — заявил Мартин с еле заметной улыбкой. Он придержал для нее дверь. — Сюда, леди Джулиана.
Дверь закрылась за ними с тихим стуком. Помещение с каменным полом показалось Джулиане прохладным после жаркого летнего солнца. Как только глаза привыкли к полумраку, она поняла, что Мартин ведет ее по широкому коридору, выложенному бледно-розовой плиткой. Тут и там красовались статуи и зеленые лиственные растения. Свет попадал сюда в основном через большой купол над лестницей, солнце светило сквозь листья, рисуя на полу танцующие тени.
— О, как красиво! — вырвалось у Джулианы раньше, чем она успела подумать. Она заметила, что Мартин немного удивился такому открытому восхищению с ее стороны. Но, похоже, ему было приятно.
— Спасибо. Люблю, когда реальность соответствует моим представлениям.
Джулиана удивленно посмотрела на него:
— Но вы же не хотите сказать, что сами здесь все спланировали?
— А почему нет? Уверяю вас, это было нетрудно. Я видел множество итальянских дворцов, когда путешествовал. Они-то и вдохновили меня. А моя сестра Клара помогла с подбором цвета и эскизами. У нее талант к таким вещам.
Мартин открыл перед ней дверь, и Джулиана вошла в маленькую гостиную. Комната была отделана в белом и лимонном тонах, и казалось, что она полна света. И мебель красного дерева отлично ей соответствовала. Джулиана подумала, что у Клары Давенкорт, похоже, действительно есть чувство стиля.
— Могу я предложить вам чего-нибудь освежающего, леди Джулиана? — любезно осведомился Мартин, строго следуя этикету.
Джулиана пристально посмотрела на него:
— Бокал вина, если можно. Спасибо. Или мне придется здесь задержаться? Может быть, тогда мне стоит попросить полный обед?
Мартин улыбнулся:
— Я надеюсь, что вы не останетесь здесь надолго…
— О, вы тоже надеетесь! Это так ободряет! — Джулиана широко улыбнулась. — Я прихожу в ужас от одной мысли, что мне несколько часов придется терпеть ваше присутствие!
Мартин вздохнул:
— Прошу вас, леди Джулиана. Сядьте.
Джулиана опустилась на диван.
— Вижу, что, заполучив меня, вы, мистер Давенкорт, теперь не знаете, что со мной делать! Я подумала, что, раз уж мы здесь и у нас есть немного времени, мы могли бы узнать друг друга получше. Может быть, нам…
— Нет! — прервал ее Мартин. Он нахмурился. — У меня нет ни малейшего желания принимать ваше предложение. Кроме того, мой младший брат только вернулся из Кембриджа…
— Тогда, возможно, мне удастся поговорить с ним, если вы со мной разговаривать не хотите, — парировала Джулиана. Она с удовлетворением отметила, что он покраснел. Она его поймала, честно и справедливо.
— Поговорить! Я думал, вы имели в виду… — Мартин Давенкорт резко остановился.
— Вы решили, что я имею в виду свое вчерашнее предложение. — Джулиана скромно расправила свои шелковые юбки и сделала глоток вина. — Мой дорогой мистер Давенкорт, уверяю вас, я не хуже других понимаю намеки. Кроме того, вы сами высказали предположение, что не будете для меня подходящим завоеванием и мне стоит быть более разборчивой.
— Полагаю, я заслужил это. — Слабая виноватая улыбка коснулась его губ. Казалось, он искренне раскаивается. И Джулиане это понравилось.
— Раз уж вы не хотите, чтоб я вас соблазнила, — сладко продолжила она, — почему бы нам не поболтать о прежних временах? Сколько прошло с тех пор, как мы встретились в Эшби-Теллант? Четырнадцать лет? Пятнадцать? — Она склонила голову и оценивающе посмотрела на него. — Наверное, я могла бы догадаться, что вы станете таким. Скучные мальчики очень часто становятся скучными мужчинами, хотя внешне, я полагаю, вы и похорошели.
Казалось, что сей сомнительный комплимент ничуть не оскорбил Мартина. Он засмеялся:
— Вы тоже изменились, леди Джулиана. Я считал вас такой милой девочкой.
— Либо вас подводит память, либо ваши суждения были не по возрасту, — ответила та. — Я точно знаю, что сейчас точно такая же, как была тогда. Правда, я вообще удивлена, что вы меня помните, сэр. В то время вы были увлечены своими делами — то строили запруды, то возводили укрепления… в общем, занимались тем, чем обычно занимаются мальчики.
Мартин улыбнулся:
— Без сомнения, мы оба находили друг друга скучными. У взрослеющих мальчиков и девочек редко совпадают интересы. Вас привлекали лишь балы и танцы, и вы засыпали, когда я пытался объяснить вам план Нельсона при Трафальгаре…
— А вы не смогли бы станцевать кадриль даже под страхом смерти, — закончила за него Джулиана. — Смею сказать, что если тогда у нас было мало общего, то сейчас совсем ничего. — Она разгладила свои алые юбки и картинно зевнула. — Похоже, нам предстоит бесконечно долгий час или около того?
Мартин замолчал на некоторое время и задумчиво оглядел ее.
— В таком случае утолите мое любопытство, леди Джулиана. Вы действительно думали, что Эндрю Брукс бросит Юстасию у алтаря ради вас? Или просто хотели доставить неприятности?
Джулиана вздохнула. Они опять к этому вернулись.
— Мистер Давенкорт, — начала она, призвав на помощь все свое терпение. — Вы не производите впечатление идиота, поэтому я повторю это только один раз. Все ваши подозрения беспочвенны. У меня не было намерения испортить свадьбу вашей кузины и уж тем более — вернуть Брукса. Зачем? Я же отлично вижу, что он собой представляет! Уверяю вас, я бы его не взяла, даже если бы мне за это заплатили!
— Но, тем не менее, он был вашим любовником.
Щеки Джулианы заалели. Она вздернула подбородок:
— Не был. А если бы даже и был, я бы никогда не пала так низко, чтобы портить свадьбу вашей кузины.
Лицо Мартина приняло задумчивое выражение.
— Не был? Любовь иногда подталкивает людей к безрассудным поступкам.
— Я знаю. Но я сомневаюсь, что и вы это знаете, мистер Давенкорт. Очень сомневаюсь, что вы хоть когда-то были влюблены. Уверена, вы посчитали бы это слишком опасным.
Мартин засмеялся:
— Думаю, вы ошибаетесь. Все молодые люди влюбляются в какой-то момент своей юности.
— Но после достижения ими совершеннолетия — уже нет? — Джулиана скорчила гримасу. — Тогда, думаю, вы уже слишком стары для подобного.
Мартин откинулся на спинку стула.
— Туше, леди Джулиана. Должен признаться, я уже давно не испытывал к женщинам никакой привязанности. И так даже лучше. Но мы с вами говорили о
— Ничего подобного, — резко ответила Джулиана. — У меня нет ни малейшего желания обсуждать с вами, сэр, свое прошлое или спорить о морали. Я нахожу, что мужчины утомительно лицемерны в подобных делах.
— Неужели? Вы имеете в виду, что не любите двойные стандарты?
— Конечно, не люблю! Как благонравная женщина может счесть их обоснованными? Догматы говорят нам, что мужчина может быть распутником, и это не подвергается осуждению. Но, если то же самое сделает женщина, ее заклеймят как шлюху. Наверняка это правило установил мужчина!
Мартин засмеялся:
— Я признаю, что это несправедливо, но множество людей — как женщин, так и мужчин — в это
