Северьян улыбнулся, сгробастывая домового и запихивая обратно за пазуху. Что и говорить, он был очень рад тому, что Доробей остался жив.
— Потом поговорим, — тихо сказал Северьян, пряча кинжал за пояс. Острога удобно легла в руку. Шансы спастись имелись, но они были столь ничтожны, что оставалось лишь улыбаться, да надеяться на исконно русское “авось”. Северьян сделал это не без труда.
Глава 20.
Небо будто упало на землю, разом накрыв всех и вся. Упыри больше не прятались в болоте, а целеустремленно направились к берегу. Вскоре стали видны их сутулые плечи и хилые торсы. Но тварей было невероятно много. И все прибывало.Лука стоял на берегу, держа на плечах мертвого дряговича.
— Давай! — Крикнул Северьян.
Труп грохнулся в воду, подняв тучу брызг. Второе тело полетело следом. В ту же секунду упыри, доселе шедшие медленно, набросились на тела, как шакалы на падаль, распихивая друг друга, размахивая длинными, гибкими, как плети руками, недовольно урча, точно лягушки в брачный период.
— Что с остальными? — Спросил Лука.
— Оставим этим лягушкам на закуску. Скорее на плот!
Острога в руке придавала уверенности, но она не сравнилась бы с хорошим двуручным мечом. Так думал Лука, подбегая к плоту. В теле проснулась до поры до времени дремавшая животная мощь, которая сейчас требовала выхода. Он ощущал себя медведем, злобным обезумевшим медведем. Нет, не зря говорят Волхвы, предки человека точно были берами, могучими, клыкастыми. В наследство от них к человеку пришла лишь ярость, но и это, несомненно, бесценный дар богов.
Плот был неустойчив, и шатался под ногами. Северьян никак не мог взять в толк, как дряговичам удавалось всемером удержаться на этом чудовище. Видать, сноровка тоже немалого стоит. Всю жизнь проживешь на болоте, и не такому научишься. Лука оттолкнул плот от берега и резво вскочил на него, чуть не опрокинув.
— Осторожнее! Если упадем — нам конец! — Вскричал Северьян.
Лука не стал огрызаться. Он и сам это отлично понимал. А упыри уже забрались на островок и вовсю терзали приготовленную для них трапезу. Лука передернулся от отвращения, к горлу подступил комок. А когда он увидел, как из копошащейся шевелящейся массы вылетела обглоданная рука, желудок, в котором еще что-то было, вывернуло наизнанку. Сразу завоняло кислым. Северьян увидел, но, поморщившись, отвернулся.
— Теперь смотри! — Буркнул он. — Следи за водой и греби осторожнее. Сейчас они полезут ото всюду!
Лука сплюнув, кивнул. Во рту была такая гадость, что сейчас съел бы живого упыря, не поморщился даже.
— Везет тебе, — вдруг усмехнулся Северьян, — есть хоть, чем блевать. У меня уже несколько дней маковой росинки во рту не было.
Северьян как в воду глядел. Когда они были на полпути к лесу, упыри разделались с трапезой, и теперь вошли в раж, и бросились за путниками. Головы, будто маленькие бугорки появлялись здесь и там. Лука жмурился, но исправно греб, а Северьян скакал по плоту и лупил упырей острогой, прежде чем те успевали ухватиться за края плота.
Берег был уже близко. Лука прибавил ходу, но вдруг весло застопорилось, будто запуталось. Он вгляделся в мутную воду. Сразу трое упырей ухватились за весло и теперь тащили его на дно, пытаясь лишить плот единственного достоинства — передвижения.
— Калика! — Крикнул витязь в сердцах.
Но Северьян вовсю колошматил упырей по правому берегу. Те никак не могли угомониться, даже видя разбитые головы своих собратьев, лезли по трупам, стараясь добраться до плота, перевернуть, потопить.
— Что ж вы, твари, такие неугомонные? — Прохрипел Лука, резким рывком выдернул весло из воды. Упырь, довольно скалясь, схватился за край плота. Кулак с хрустом врезался ему в морду, вмяв, раскрошив череп, носовые кости. Во все стороны брызнула липкая, зеленая кровь. Лука сделал еще несколько гребков, задавая плоту направление и сменил весло на острогу.
Черепа упырей лопались, как переспелые помидоры, когда острога впивалась острыми зубьями, разбрызгивая вонючую кровь во все стороны. Вдруг, упыри отступили. Все стихло мгновенно, лишь плавающие на воде трупы болотных гадов говорили сами за себя. Тишина наступила такая, что стали слышны кваканье лягушек и плеск трупов на воде. Даже надсадное дыхание калики слышал Лука.
— Не нравится мне все это, — проговорил Северьян, подозрительно оглядываясь. — Обычно мелочь разбегается, когда идет что-то крупное. Давай-ка, бери весло и греби скорее. Может, успеем добраться до берега.
— Надеюсь, род нам поможет, — тихо сказал Лука. — Авось не пропадем.
Дважды уговаривать его не пришлось. Весло замелькало в руках витязя, плот аж подпрыгивал, так разогнал его Лука. Берег был уже совсем близко, каких-то двадцать-тридцать шагов. И казался таким досягаемым.
Плот покачнулся. Потом резко остановился, да так, что путники с трудом удержались на ногах, чуть не упав в воду.
— Что происходит? — Пролепетал Лука.
Вся уверенность улетучилась, как только он услышал рокочущие, сотрясающие плот звуки. Из-под воды поднималось что-то большое и злое.
— Дождались, — вздохнул Северьян. — Греби к берегу, чучело огородное!
Бесполезно. Сколько Лука не тужился, плот стало относить назад, обратно в глубь заболоченного озера.
— Что же делать! — Крик Луки с трудом различался среди гула, шедшего, казалось, отовсюду.
— Прыгай в воду! — Рявкнул Северьян и сиганул первый.
Лука еще неуверенно потоптался, но сиганул следом, крепко сжимая острогу.
— Брось палку, дурень! Брось, потонешь! — Орал убийца.
— Не брошу! — Кричал в ответ Лука и греб вслед за Северьяном.
Плот относило все дальше. И вдруг он завертелся на месте, закружился. И вода вокруг стала бурлить и пениться, образуя воронку.
— Водоворот! Скорее!
Они выскочили на берег распаренные, с безумными глазами. Изо рта вместо вздохов рвался хрип, с тел стекала вода. А на озере в это время творилось невообразимое. Плот развалился на бревна, словно это были не крепкое дерево, а так, сухие веточки. Останки его мгновенно исчезли в воронке.
— Что это? — Хрипло спросил Лука.
— А кто твои родные места разберет! — Разъярился Северьян. — Да у вас здесь в одном лесу чудищ больше, чем во всем подземном царстве. Ящер вылез бы, поглядел вокруг, да полез бы обратно. Прятаться.
Лука привычно почесал затылок, и вдруг засмеялся.
— Ты чего? — Ткнул его Северьян.
— Да нет, смешно стало! — Не унимался Лука. — Вокруг одна нечисть, опасность на каждом шагу. Так что этим степнякам неймется? Все пытаются нас захватить, завоевать. Может у них там, в степях нечисти не хватает? Так пусть скажут. Мы поделимся, каждой твари по паре отселим, пусть размножаются в вольных степях.
— Нет, не получится. — Серьезно сказал Северьян.
— Почему? — Удивился Лука.
— Упыри в степях не выживут, им болото нужно.
И оба покатились со смеху, да так, что из-за пазухи Северьяна выкатился домовой, весь мокрый и грязный. Поднялся, отряхнулся, злобно зыркнул на людей.
— Безумцы! — Буркнул он. — Вам бы надо найти сук по крепче, да повеситься. Чтобы нормальных людей не смущать!
Они еще долго лежали не в силах подняться. Руки горели, мышцы, будто перетертые веревки,
