Настя молчала.
- Вам не понравилось, Анастасия Сергеевна?
- Очень понравилось. Необычно, непонятно, но... Как бы это выразить: создаёт настроение, что ли. Большое спасибо. Спасибо за стихи. И за весь вечер тоже.
Мы уже стояли у входа в дом - как-то незаметно пришагали сюда под моё самозабвенное токованье. Я почтительно приложился к протянутой ручке и Настя упорхнула к себе.
Прямо не знаю: надо ли идти к Сокову докладывать, что дочь его доставлена в целости и сохранности?
Мои сомнения развеяло появление самого хозяина усадьбы:
- Всё в порядке, Вадим Фёдорович?
- Да, благодарю вас, Сергей Васильевич. Мне было очень приятно провести это время с Анастасией Сергеевной, - как-то вдруг я понял, что больше не смущаюсь.
- Вот и прекрасно. О чём беседовали?
- О разном. Немного о звёздах, немного о поэзии...
- Хорошо. Но я к вам по другому поводу, - Соков протянул мне раскрытую ладонь, - вы это имели в виду?
На ладони лежали четыре свинцовые пули.
- Разрешите? - я взял одну из них и рассмотрел поближе.
Оно самое: пуля с углублением, в которое уже вставили подходящий кусочек железа. Его сечение, разумеется, рассмотреть не представлялось возможным, но я был уверен, что всё сделано как надо.
- Очень похоже. Когда же ваши 'левши' это сделать успели.
- Кто, простите?
Нда. Очередное 'палево'. Хорошо, что хотя бы с подполковником выкручиваться не нужно.
- Прошу прощения, Сергей Васильевич - сорвалось с языка. Просто через несколько десятков лет появится книга: 'Левша'. Про уникального мастера. Слово в моё время давно уже стало нарицательным - мастер высочайшего класса. Действительно удивили: так быстро и так точно изготовить по наброску на бумаге...
- Ну, это дело нехитрое. Думаю завтра с утра и проверим насколько полезно ваше предложение. Спокойной ночи!
- Благодарю вас. Желаю того же.
Спокойной мою ночь назвать было бы никак нельзя. Не из-за пуль, конечно. Из-за мыслей о Насте. Как я их от себя не гнал, как не обещал себе разобраться с этим попозже - фигушки. Ворочался полночи как та самая Маша из мультика: 'Кровать у меня неудобная, подушка душная, одеяло кусачее...'.
А подушка, зараза, действительно грелась постоянно и обжигала уши - только успевай переворачивать.
И чертовски хотелось курить. Вроде бы уже думал, что 'спрыгнул'. Сигареты кончились с месяц назад, раз уж такая 'оказия', то решил бросить - не привыкать же к трубке. И, главное, получилось на удивление легко. Помучился пару дней, а потом отпустило.
Так нет же - опять захотелось. По-сумасшедшему. Вот хоть спитой чайной заварки.
Ещё до кучи эта парочка, с левого и с правого плеча, устроила разборки в моём черепе. То есть, конечно, не буквально 'ангел-хранитель' и 'бес искуситель' - чувства против здравого смысла:
- То, что влюбился он, и девчонка явно тоже - невооружённым глазом видно.
- Ничего не видно. Это только твои домыслы. Два хороших человека хорошо относятся друг к другу. Чего же ты сразу со своими гнусностями?
- Какие гнусности? Да перекрестись лишний раз! Я же про любовь!
- Знаю я твои приёмчики: 'Про любовь!'. Местный хозяин нашего хозяина в болоте утопит. В ближайшем. Никто 'наш' здесь пока. Не отдаст подполковник дочку за непонятно кого. Так что заткнись и терпи.
- Уже давно не за 'непонятно кого'. За вполне состоявшегося мужчину. Дворянина. В чём проблемы?
- Как раз папаша-то прекрасно знает, что дворянин этот 'дутый'. А дочку свою обожает. И никогда её таким сомнительным альянсом не подставит.
- Это всё теоретизирование. А есть реальность. Влюбились они. Оба. И ничего ты с этим не сделаешь.
- Сделаю! Не позволю! Во всяком случае, пока. Изыди!
- Ну и ладно. Счастливо оставаться, чистоплюй!
В общем, где-то так. Уснул в полных непонятках, а наутро имелись и другие проблемы.
Сразу после завтрака были испытания 'моего' изобретения: договорились, что Егорка и Тихон (а он ещё оказывается и стрелять умеет), будут на протяжении трёх минут палить из штуцеров по двум половинкам здоровенной колоды. Егорка стрелял обычными пулями, а Тихон 'моими'.
Было видно, что подполковник здорово волнуется, причём, я догадывался, что нервничал он по двум, взаимоисключающим причинам: ему хотелось и чтобы его верный 'нукер' победил и, чтобы я оказался прав.
'Дрова' были установлены шагах в тридцати от линии стрельбы.
- Не бойсь, ваше благородие, - прогудел своим сочным басом Тихон, отправляясь на исходную, - я барину на охоте всегда ружья заряжал, а уж по такой здоровянине не промахнусь.
- Удачи тебе, - напутствовал я своего 'ангела-хранителя'.
Стрелки стали возле натянутой верёвки, ещё раз проверили оружие и, как по команде, дружно повернулись к подполковнику.
- Товьсь! Пали! - зычно проорал Соков.
Да уж! Как пела Алла Борисовна: 'Настоящий полковник'. - Натуральный 'командирский' РЫК.
