и хохотом.
Демин с разбегу перепрыгнул через спинку и шлепнулся в кресло, раскинув руки. Юлька пристроилась рядом с ним. Вокруг штурмом брали кресла, втискивались по двое и по трое, кого-то спихнули на пол. Опоздавшие рассаживались в ногах.
Последним неторопливо подошел Астахов.
— Хаким! — он деловито оглядел сидящих. — Хаким здесь?
— Здесь я.
— Тебя к телефону. Межгород.
Хаким встал, и Астахов тут же юркнул на его место.
— Э! Ты меня обманул, да? — Хаким вцепился в рукав его халата. — Очень хитрый, да?
На экране появились титры.
— Ну, жалей себя! — решительно сказал Хаким и разлегся на коленях у Астахова.
Подбежала запыхавшаяся Ильинская.
— Ну что, Илья?
— Ничего, — Ленка удивленно развела руками. — Им не до меня там… Свет! Середа! Тебя к завучу!
В ответ раздался дружный хохот.
— Поновей чего придумай!
— Может, сразу к Григоровичу?
— Свет, завуч зовет, — сказала Ильинская.
— Зачем? — громче всех смеялась Света.
— Отчисляют тебя.
Смех разом оборвался.
— Глупые шутки, Илья, — сказал Демин.
— Да не шучу я!
— Ты что?.. — Света, все еще неуверенно улыбаясь, смотрела на Ильинскую. — За что?
— Откуда я знаю!
В тишине, под напряженными взглядами ребят Середа медленно поднялась и пошла из холла. Ильинская устроилась на ее место… Света с надеждой оглянулась на нее, ожидая, что Ленка расколется, засмеется, — и все обернется злой шуткой. Та не улыбнулась, и Света вышла.
— Илья, правда? За что?
— Не знаю, — досадливо повела она плечом. — Врач там.
— Я… я буду лечиться, — Света потерянно сжалась в кресле перед завучем.
Завуч смотрела в окно, постукивая пальцем по столу. Наталья Сергеевна, подняв трубку, крутила диск телефона.
— Пойми, Света, — мягко сказал врач. — Это хронический процесс. Можно лечиться годами безо всякого результата.
— Пусть операция…
— Какая операция! Тебе новый сустав приделают? — врач поднял со стола черный рентгеновский снимок. — Видишь, вот здесь темно? Идет нагноение. И дальше будет хуже… Да пойми, если ты будешь жить нормальной жизнью — даже лечиться не нужно, обострений не будет. Будешь танцевать — через год станешь инвалидом…
— Пускай!
— Что пускай? Пускай — всю жизнь на костылях?
Света с надеждой посмотрела на Наталью Сергеевну. Та, досадливо морщась, нажала на рычаг, снова стала набирать номер.
— Не выгоняйте меня! Пожалуйста! — жалко крикнула Света. — Как я жить буду?!
— Только без истерики! — резко сказала завуч. — Будешь жить, как все живут… В общем, говорить здесь не о чем. Я звонила родителям. В пятницу за тобой приедет отец, — завуч открыла какой-то журнал.
В кабинете стало тихо, только пощелкивал диск телефона. Света пусто смотрела перед собой.
— Иди к себе, — сказала завуч.
Света не шевельнулась, даже, кажется, не услышала. Завуч переглянулась с врачом.
— Иди, Света, — мягко сказал врач, коснувшись ее руки.
Света поднялась и, не взглянув на них, вышла.
— Почему именно она?.. — не отрываясь от журнала, покачала головой завуч и то ли спросила, то ли добавила утвердительно: — «Жизель» отменяется…
— Кто сказал? — холодно вскинула брови Наталья Сергеевна.
— А кто танцевать будет?
Наталья Сергеевна не ответила.
В кабинет заглянула молоденькая секретарша, молча замахала врачу. Тот выбежал. В коридоре началась тихая возня.
Завуч встала, неторопливо подошла к двери. Врач и секретарша уже подняли Свету, усадили спиной к стене, врач легонько шлепал ее по щекам, приводя в чувство.
Завуч вернулась к столу.
— Надо, чтобы присмотрели, пока отец приедет… Так, кто у нас там с ней живет?..
Света неподвижно лежала на кровати, отвернувшись к стене. Девчонки двигались по комнате осторожно, почти на цыпочках, разговаривали шепотом.
— Света… Ты ужинать пойдешь? — наклонилась над подругой Ия.
Юлька тронула ее за плечо: не надо.
— Принеси, — тихо сказала она.
— А ты?
— Не хочу.
Ия и Титова вышли. Тотчас в комнату заглянула Ильинская, громко зашептала:
— Арза, а тебя зачем вызывали? Не знаешь, кто вместо нее поедет?
Юлька стремительно вытолкнула её в коридор, выскочила следом, прикрыв за собой дверь:
— Совсем спятила?
— А чего? — невинно захлопала ресницами Ильинская. — Ей-то уже все равно…
— Слушай, Илья… — сквозь зубы сказала Юлька, глядя в ее изумленное кукольное личико, но только махнула рукой и ушла в комнату.
Села на кровать напротив Светланы, подперла голову кулаками.
Утром и на переменах, когда девчонки забегали переодеваться, Света так же безжизненно- неподвижно лежала лицом к стене.
Об отчислении знало уже все училище, рядом с расписанием уроков висел приказ, подписанный директрисой. Гадали, кто будет танцевать Лизу в «Тщетной». О «Жизели» и речи не было — она ставилась в училищах Союза всего несколько раз, под выдающихся выпускниц. «Жизель» ставилась под Свету…
Класс и народный прошли как обычно, девчонки на средней палке сомкнулись, заполняя пустующее место. Педагоги будто не замечали отсутствия Середы.
Перед дуэтом в зал вошла Наталья Сергеевна. Класс тотчас разобрался попарно, только Демин остался в одиночестве.
— Середа отчислена по болезни, — спокойно объявила Наталья Сергеевна.
Было так тихо, что отчетливо слышалась дробь каблуков в соседнем зале.
— Жизель с Деминым работает Азарова.
В тишине под взглядами ребят Юлька перешла от Астахова к Демину.
— Перестановки в первом составе: Нефедова…
Нефедова, та самая «кобыла кривоногая» по весьма точному определению Нины, встала рядом с
