тихо выругался. Словно в ответ небо разразилось раскатом грома, а кленовая ветка плетью ударила по лицу. Щеку обожгло болью. Горячие капли крови смешались с холодными дождевыми. Арсений стер их рукавом, обернулся к замершему у самого края площадки Гриму:
— Все, пойдем, друг. Нам здесь больше нечего делать.
Грим согласно рыкнул, первым прыгнул в черный провал двери. Арсений шагнул следом.
Что бы там ни думала Ната, его миссия в этом доме, скорее всего, подошла к концу. Он почти уверен, что виновника своих бед ей нужно искать среди живых, а не среди мертвых, но, чтобы убедиться в этом окончательно, нужно довести дело до конца. Флейта привычно легла в ладонь, Арсений улыбнулся ей, как давнему другу...
Мальчишка... Крысолов оставался в доме недолго, ограничился беглым осмотром. Может, особенным своим охотничьим чутьем почуял, что искать Савву нужно в парке, а не здесь. Пусть бы так! Пусть бы хоть в доме не было ничего такого, от чего невозможно уснуть и хочется без конца оглядываться по сторонам. Она устала. Столько лет жить с этим тяжким грузом, одновременно ждать и бояться, что когда-нибудь ее тайна будет раскрыта.
Дождь, неистовый и, казалось, вечный, бился в запертое окно с такой силой, что дребезжали стекла. А там, под дождем, в мутном свете фонаря стояли двое: Крысолов и его адский пес. Ната поежилась, щелкнула зажигалкой, прикуривая
