папа инженер.
Когда Света наконец успокоилась, она всё равно дулась и не разговаривала с Колей.
Разве она что-нибудь подтвердит?
Ни за что!
И тут вдруг Первыш сказал друзьям:
— Я еду в командировку. Вот. Мама едет в командировку, и я еду.
Прилетели скворцы, выгнали из скворечен Воробьёв и заняли свои квартиры. Грачи свили гнёзда на большом старом тополе. Не было никакого снега и никакой зимы. И вместо прошлогодних листьев и прошлогодней травы выросли новые свежие листья и трава. Было совсем тепло.
Первыш закончил первый класс и перешёл во второй. Это было событие!
Тамара Григорьевна объявила ребятам, что они закончили первый в своей жизни учебный год.
И директор школы Серафима Павловна их поздравила. И нянечка тётя Клава.
Нянечка тётя Клава сказала, что теперь, на будущий год, они самостоятельно будут ходить в буфет. Но что вообще до взрослого человека им ещё хлебать и хлебать киселя.
Вот как сказала тётя Клава.
И школьное радио их поздравило, и Глеб Глебыч поздравил — сыграл на рояле марш.
И коллективные вожатые поздравили, каждую октябрятскую звёздочку отдельно. Ребята разъедутся кто куда. А Коля поедет в командировку. И даже не поедет, а полетит. На самолёте.
Коля очень ждал этого часа командировки и наконец дождался, хотя мама и называла это для него не командировкой, а отдыхом, чтобы он потом учился дальше отдохнувший.
Автобус едет через всю Москву.
Коля уезжает из родного города. Ему немножко и грустно и боязно: он оставил друзей, школу, *®8 двор, где ему всё известно и привычно. Как говорит тётя Клава, «каждая кошка и собака».
А кто их во дворе не знает — кошек и собак? Их все знают. И в школе знают, потому что кошки и собаки приходят смотреть, как ребята играют в шайбу. Теперь в шайбе все разбираются.
Эпоха.
На аэродроме говорило радио — объявляло о самолётах, которые прилетели в Москву, и о самолётах, которые вот-вот улетят из Москвы. Радио говорило гораздо громче, чем школьное.
Пассажиры сидели в больших залах в креслах, разговаривали, курили, читали газеты или журналы, слушали, что объявляет радио.
Мама и Коля тоже сели в кресла.
Стены залов из стекла, и поэтому хорошо видны самолёты на аэродроме, трава, облака.
Коля сидит в кресле на Внуковском аэродроме.
Скоро по радио пригласят в самолёт. Коля может взять и почитать газету или журнал (он умеет читать газеты и журналы). Пройти в буфет и выпить чашку кофе (он умеет пить чашку кофе). Просто помолчать (он знает, что такое учреждение).
Первыш почувствовал себя смелым. Перестал грустить.
Что там кошки и собаки! Давайте сюда самолёт — техническое средство!
И самолёт дали: объявили посадку. Коля с мамой пошли к дверям аэровокзала. Двери тоже были стеклянными.
Коля и мама сели в электрический автомобиль, и он повёз их к самолёту.
Электрический автомобиль был красным, трава — зелёной, самолёт — белым, совсем таким, какими бывают облака. Первыш на всё теперь смотрит внимательно, как учил художник.
Если не забывает, конечно, смотреть внимательно.
Он храбро поднялся по крутой высокой лестнице в кабину самолёта. Но когда вошёл в самолёт, понял: храбрости особенной даже и не надо, потому что он вроде бы оказался в длинном уютном коридоре аэровокзала, где стояли большие кресла.
Пассажиров встретила стюардесса. Показывала места.
Она и Коле показала его место.
Коля, конечно, сидел у окна — круглого, с белой шторкой. Так было задумано сразу, и такой билет был куплен.
Иначе и быть не могло.
Когда все пассажиры заняли свои места, стюардесса сказала, что они будут лететь до Крыма час сорок минут. Сказала, как зовут командира корабля и как её зовут. И что если у пассажиров будут какие- нибудь просьбы или вопросы, чтобы обращались к ней.
В круглое окно было видно, как к самолёту подъехал автомобиль-тягач. Коля знал, что этот автомобиль-тягач потянет самолёт на взлётную дорожку.
А потом самолёт включит реактивные моторы и взлетит.
Стюардесса прошла по проходу между креслами и велела пассажирам пристегнуться. У кресел есть пояса. Это чтобы плотно сидеть, когда самолёт будет взлетать к облакам и выше облаков.
И ещё она выдавала пассажирам, у которых были самопишущие ручки, непромокаемые чехольчики. В эти чехольчики надо было убрать ручки, а то в полёте из ручек иногда вытекают чернила и пачкают карманы пиджаков. Как понял Коля, получаются кляксы.
Пассажиры начали пристёгиваться, прятать в чехольчики самопишущие ручки.
Стюардесса подошла к Первышу.
Мама сказала, что она уже пристегнула Колю как могла: Коля маленький (мама сказала — «худенький») и пристегнуть его поясом очень крепко невозможно.
Стюардесса проверила и ответила:
— Ничего. Достаточно.
Коля спросил:
— Мёртвых петель не будет? (Это Первыш пошутил.)
— Нет, — улыбнулась стюардесса (она оценила его шутку). — Не будет, — и хотела отойти.
Но Коля закричал:
— А чехольчик!
— Тебе-то зачем?
— У меня ручка самопишущая.
— Извините, — ответила стюардесса и протянула Коле чехольчик.
Коля подумал, что его ручка и валялась, и дралась, так что вряд ли потечёт в самолёте. Но чехольчик он всё-таки надел и убрал ручку в карман.
Автомобиль-тягач начал разворачивать самолёт, чтобы его поставить на взлётную дорожку. Скорее включайте моторы. Человек хочет подняться к облакам! И даже выше облаков!
Он почти пристёгнут, и ручка у него спрятана в чехольчик.
Коля поднялся к облакам. И даже выше облаков. Пролетел над страной и снова опустился на землю в Крыму, где Чёрное море, где пионерский лагерь. Вместе с ним опустилась и самопишущая ручка.
Коля с мамой поселились в небольшом доме из стекла.
В лагере все дома стеклянные. Как аэровокзалы. И стены у них — сплошное стекло. И ещё раздвигаются.
Дом, в котором поселились Коля с мамой, был не пионерским корпусом, а гостевым: в нём жили гости. Почётно, конечно, жить в таком корпусе. Но с первых же дней Коля уходил туда, где были корпуса пионерские, где играли в весёлую игру «стрелок». Где была пристань и отплывали в мор$ катера.
Около библиотеки на доске объявлений он прочитал:
Директор фабрики 'Умелые руки'
ЯРОСЛАВ КОРИНЕЦ
из 2-го отряда
В отношении директора фабрики всё понятно. Коля сам был директором завода.
Председатель пресс-центра
