— Сервис! — отметил Петр, подкидывая на ладони ключи от «пежо». Он опустился в кресло — пружины под пенопластовой подушкой заскрипели. И вдруг он ощутил, как страшно устал за эти несколько дней и как нужен ему кто-то, с кем он мог поговорить, просто поговорить.
Он вздохнул: что-то сейчас делает Глаголев!
Петр закрыл глаза, прикрыл их ладонью, хотя в комнате стоял полумрак, — шторы на большом окне были задернуты и почти не пропускали яркого солнечного света.
Потом его мысли перенеслись опять на события сегодняшнего дня.
…Через несколько минут после того, как Стив вошел в комнату в доме учительницы, та вдруг засуетилась, заторопилась.
— У нас занятия, — объявила она гостям и строго посмотрела на молодых людей, все еще с нескрываемым интересом разглядывавших «гостя из России».
Юноши и девушки с неохотой подчинились: комната опустела. Стив, Гоке и Петр остались здесь одни.
Лишь только полог опустился за последним из выходивших, Гоке набросился на Стива.
— Ты зачем их выгнал? — сердито спросил он.
Стив попытался улыбнуться разбитыми губами, но у него не получилось. Он досадливо поморщился, его лицо стало серьезным. Он обернулся к Петру:
— Ну, как вам здесь нравится? Наши «пинкертоны», надеюсь, беспокоят вас не слишком?
Глаза его были внимательными, он явно старался подбирать слова поточнее и… поспокойнее.
— За мной следили, — просто ответил Петр.
— Следили или следят? — уточнил Стив. Петр пожал плечами:
— По крайней мере, один раз я видел точно — за мной следил высокий человек в национальной одежде. Потом он, кажется, передал меня нищему. Слепому нищему, но в этом я не совсем уверен…
— Ну? Что ты скажешь, товарищ?
Теперь Стив уже смотрел в лицо Гоке. Тот презрительно скривился:
— Англичане так и не смогли научить наших ищеек чистой работе! Да и что они могли выследить, ходи они за товарищем Николаевым хоть целый день!
— Если никто не поможет им! — усмехнулся Стив.
— Ерунда! — отрезал Гоке. — Что из того, что товарищ Николаев побывал в обществе «Гвиания — СССР»?
Стив прищурился.
— А пожалуй, ты прав… Был бы прав, если бы все это происходило хотя бы даже месяц назад.
— А почему не сегодня? — вызывающе повысил голос Гоке.
Стив внимательно посмотрел на него и ничего не ответил. Вместо ответа он обернулся к Петру:
— Мой лендровер сгорел, а его машина (он кивнул на Гоке) нам может понадобиться в любой момент. Извините, мы не сможем подвезти вас к отелю.
Стив дотронулся до руки Петра.
— Кстати, как у вас дела с письмом султана Каруны? Узнали что-нибудь новое?
Петр неуверенно покачал головой:
— Разве что…
— Что же?.. — заинтересовался Стив. Гоке усмехнулся:
— После твоего письма вряд ли удастся найти что-нибудь еще.
— Ну почему же! — возразил Петр и обернулся к Стиву. — Прежде всего я хочу вас поблагодарить за запись рассказа Атари.
Он дотронулся до нагрудного кармана рубахи, где у него лежало письмо Стива.
— Вы мне очень помогли. Но мы… (он подчеркнул голосом последнее слово) …мы упустили самое главное. Старый Атари, оказывается, был тем самым гонцом султана Каруны, который доставлял письма султана лорду Дункану.
— Здорово! — вырвалось у Стива. — Вот это здорово! Но почему же — упустили? С ним надо будет встретиться еще раз, и только.
Петр грустно улыбнулся:
— Больше мы с ним никогда уже не встретимся. Стив вскинул голову, лицо его стало тревожным:
— Он?..
— Мертв!
Это сказал Гоке. Он сидел нахмурившись, нервно теребя бороду.
— Жаль старика, — вздохнул Стив.
— Нда-а, — протянул Гоке и внимательно посмотрел на Петра. — А еще что-нибудь вы узнали?
— Еще?
Петр открыл было рот, чтобы рассказать об одноглазом мулле и о том, что тот был писарем у султана, но что-то подсознательное остановило его. Он вдруг испытал страх — страх не за себя, а за того старика из мечети, так настойчиво уверявшего его, что все документы, хранившиеся в старой мечети, погибли. Ему почему-то показалось, что расскажи он сейчас об этом — и старый мулла исчезнет, уйдет из жизни так же неожиданно, как глава чеканщиков Бинды:
— Я надеюсь найти что-нибудь в архивах университета, — небрежно сказал Петр. — Может быть, письмо профессора Нортона откроет мне доступ к старым документам.
— Это хорошо, — кивнул Стив. — Впрочем… Он помедлил:
— В университетской библиотеке работает наш товарищ малам Данбата. Я с ним говорил о вас — он вас ждет. Он сам житель Каруны и имеет отличные связи. Поезжайте, может быть, он вам подскажет что- нибудь еще.
Стив добро улыбнулся:
— А теперь извините. Сейчас тут будет собрание, и… не нужно, чтобы кто-нибудь решил, будто вы приехали на Север, чтобы вместе с нами готовить забастовку.
Он встал:
— Мы вызовем для вас такси.
И Петр понял, что Стив хочет, чтобы он уехал отсюда, уехал как можно скорее.
— Я провожу вас, — сказал Стив и сразу же обернулся к Гоке. — Проверь, пожалуйста, все ли готово к встрече комитета!
— А… — хотел что-то сказать Гоке, но ничего не сказал, протянул руку Петру: — До свидания, товарищ!
Петр пожал ему руку и пошел к выходу. Двор они пересекли молча.
Высокий юноша открыл калитку и приветливо улыбнулся Петру. Уже на пороге, оглянувшись, Петр заметил во дворе группу молодых парней в изорванной одежде, сидевших на скамейках под манго. Один лежал на тростниковой циновке. Над ним хлопотали двое других, что-то ему перевязывая.
Стив посмотрел в их сторону и вздохнул.
— Мы были на митинге в университете. Это в тридцати милях от города. А на обратном пути нас перехватили, — сказал он, когда они очутились на улице.
— Эй!
Пробегавший мимо мальчишка остановился.
— Разыщи-ка нам такси, парень! — крикнул ему Стив.
— Йес, сэр! — с готовностью отозвался мальчишка и припустился еще быстрее.
— Кто же напал на вас? Стив пожал плечами:
— Гвианийцы. Впрочем, я их не виню. Здесь такая нищета, что за десять шиллингов вы можете нанять даже убийцу. Нас хотели запугать, думают, что весь этот процесс — брожение в Гвиании — только результат нашей агитации. Вот и расправляются с агитаторами.
Он усмехнулся:
— Кроме того, эмиры боятся забастовки не потому, что понесут какие-нибудь убытки. У них ведь нет никаких предприятий. Им страшно, что в процессе забастовки люди объединятся. А главное — поймут, что, объедившись, они смогут кое-чего добиться.
