Однако, во-первых, у нас не было такой длинной веревки, а во-вторых, даже будь она у нас, мы не могли бы ее натянуть, так как по реке время от времени проносились на моторках рыбаки, которым, надо полагать, наше нововведение вряд ли бы понравилось. Я прикидывал так и этак, и вскоре меня осенило.
«А что если сделать наоборот, натянуть веревки не поперек реки, а вдоль нее? Вколотить парочку колов метрах в десяти-пятнадцати от предполагаемого места затопления автомобиля и, подтягиваясь от одного кола к другому, ощупать дно».
Загоревшись этой идеей, я выскочил из палатки и заметался по полянке в поисках топора. Вырубив парочку подходящих по размеру кольев, я прихватил с собой также несколько сухих сучьев и вернулся к костру. Там меня ожидала полная миска рисовой каши с говядиной и две очищенные морковки, на десерт. За обедом я поделился с Михаилом своей задумкой. Тот лишь время от времени одобрительно кивал, поскольку не в силах был оторваться от своей тарелки.
– Ну что же, мысль, кажется, вполне здравая, – наконец проговорил он, отодвинув тарелку и вытерев губы носовым платком. – Во всяком случае, стоит попробовать.
Выпив чаю, мы вновь отправились на реку. Выведя лодку на середину реки, мы сориентировались по нашему «шлагбауму» и принялись устанавливать первый опорный кол. Пока Михаил удерживал лодку в относительной неподвижности, я, привстав на упруго выгибающемся подо мной днище лодки, с диким воплем метнул один кол в воду. Мой бросок был так силен, что от отдачи я едва не упал за борт. Спасло меня только то, что моя правая нога зацепилась за центральное сиденье.
– Греби скорее к колу! – завопил я, видя, что нас начало относить течением в сторону.
Михаил взялся за весла, и через несколько секунд ЛАС вернулся на прежнюю позицию. Схватив высовывающийся примерно на метр из воды кол, я принялся вколачивать его в дно обухом топора до тех пор, пока над поверхностью воды не осталась небольшая его часть, сантиметров в двадцать-тридцать. Накинув заготовленную для такого случая веревку с петлей на сделанные в нем пропилы, мы перевели дух и двинулись к следующей контрольной точке. Вколачивая второй кол, мы не обратили внимания на внезапно приблизившуюся к нам моторную лодку, и только услышав обращенные к нам слова: «А чем это вы тут занимаетесь?» – мы поняли, что не одни.
Увидев на сидевших в лодке мужчинах форменные фуражки рыбоохраны, мы недоуменно переглянулись.
– Да вот, – пробормотал я, опуская топор, – колышек вбиваем.
– Мы видим, что колышек, – подозрительно посмотрел на нас один из них, – а вот зачем он вам, мы сейчас и посмотрим. Где ваш лагерь? – спросил он, привязывая наш ЛАС к кормовому крюку «Казанки».
Я молча показал рукой на укрывавшие нашу палатку кусты. Взревел мотор, и нас потащили к берегу.
– Какую лапшу на уши вешать будем? – обратился я к Михаилу.
– Давай под научных работников закосим, – предложил он. – Магнитометр представим как радиометр и скажем, что изучаем последствия Чернобыльской катастрофы. Да что мне тебя учить, ты и сам специалист в этом вопросе.
«Казанка» уткнулась носом в поросшую осокой глину, и рыбоохранники, предвкушая легкую добычу, принялись подтаскивать и нашу лодку. Когда мы выбрались на берег, тот, кто был постарше, представился:
– Старший инспектор Соколов. Прошу добровольно предъявить нам ваши орудия незаконного лова рыбы.
– Для начала я попрошу предъявить вас свои документы, – не моргнув глазом ответил я, по опыту зная, что документы у таких благоухающих перегаром охранников, как правило, валяются где-нибудь за печкой в хате.
Инспектор Соколов, растерянно поморгав глазами, торопливо похлопал себя по карманам и повернулся к своему напарнику:
– Олежка, кажи товарищам документ.
У Олежки отвисла челюсть:
– Виктор Семенович, так мне же его еще не выдали!
– Несущественная заминка, – смущенно забормотал инспектор Соколов, засунув руки в карманы, – документы у нас имеются.
– Хорошо. – Я решил не обострять с ними отношения. – А с чего вы взяли, что мы здесь рыбу ловим? Посмотрите, – я откинул полог палатки, – ни сетей, ни бредней, да что там говорить, у нас даже удочек с собой нет.
– Действительно, – удивился старший инспектор. – В таком случае зачем же вам колья?
– Для научных целей, конечно, – ответил я. – Позвольте представиться: старший научный сотрудник института физической химии Хренов. Мой сотрудник, – указал я на Михаила, – инженер Свистецкий, Бронислав Матвеевич. Заняты мы здесь поисками ранее не обнаруженных радиоактивных пятен, образовавшихся после Чернобыльской катастрофы.
Рыбоохранники настороженно переглянулись.
– А что, – понизив голос, сказал старший инспектор Соколов, – разве у нас тут тоже есть?..
– Конечно, есть, да еще сколько! – «успокоил» я его. – Не только Украине и Белоруссии досталось.
Инспектора вновь переглянулись.
– Бронислав Матвеевич, – официальным тоном обратился я к Михаилу, – готовьте наши радиометрические приборы, продолжаем работать. И отвяжите, пожалуйста, наше транспортное средство от катера, – добавил я, ни к кому конкретно не обращаясь, но младший инспектор все прекрасно понял.
– Сейчас, сейчас, не извольте беспокоиться, – залебезил он, бросаясь к лодке, – я сейчас.
Старший инспектор тоже счел за лучшее откланяться, и через две минуты звук их мотора затих вдали.
– Ну и нагнал ты на них страху, Александр, – восхищенно хлопнул меня по спине Михаил. – Я и не знал, что в тебе такой артист пропадает.
– Ладно, Миш, давай лучше поторапливаться, а то эти ребята и так у нас целый час отняли.
И мы, прихватив с собой еще один шест, поспешили к лодке. Добравшись до второго опорного кола, мы также накинули на него петлю и, отпуская поочередно то один, то другой, начали ощупывать дно реки. Прошло часа три, когда наконец ставший совершенно неподъемным от налипшего на него ила кол стукнулся о какую-то преграду.
– Потрави еще, – сказал я Михаилу. – Левую, левую отпускай.
Лодка, повинуясь течению, скользнула правее, и я, собрав последние силы, снова поднял свой шест.
– Есть, – победно воскликнул я через минуту, ощутив сильную отдачу, – нащупал!
Я чувствовал, что упираюсь в довольно массивную, а главное, достаточно протяженную и явно металлическую преграду. К сожалению, в этом месте было довольно глубоко, и мой «измерительный инструмент» уходил под воду практически полностью, что, конечно, мешало мне с достаточной точностью определить истинные размеры находки, но то, что они весьма значительны, не вызывало никаких сомнений.
– Что там, Саня? – прошептал у меня над ухом Михаил. – Неужели нашли?
– Кажется, да, – так же шепотом ответил я, – но плясать лезгинку будем завтра, когда убедимся в этом воочию.
На том мы и порешили. Воткнув шест рядом с неизвестным объектом, мы подтянулись к нашим опорным колам и сняли с них веревки, полагая, что они нам еще пригодятся. Добравшись до лагеря, смыв трудовой пот и закусив, чем Бог послал, мы забрались в палатку и принялись мечтать о том, что каждый из нас сделает, когда мы вытащим наконец набитый сокровищами броневик.
– Я бы построил себе на эти денежки домик где-нибудь на юге. В Крыму, например, – говорил Михаил. – Насажал бы там персиков, груш всяких и загорал бы день-деньской на своей открытой веранде с видом на море.
– Да ты что, Миш, валяться на веранде? Для этого и денег не нужно. Давай лучше закажем себе яхту
