Михалыч дернул сильнее.
Рука убралась. Вниз, с невнятным мычанием, свесилась заспанная Гришина голова.
– Рота, подъем. Все интересное проспишь.
Гриша сморщился.
– Напрасно ты так думаешь, в дороге, тем более такой длинной, всегда есть что-то интересное. Будем завтракать, я вам расскажу…
Гриша неопределенно хмыкнул и втянулся наверх. Через некоторое время он слез, заправил постель и двинулся в том же направлении, куда ушел Сергей.
– Всех поднял, – удовлетворенно хмыкнул Михалыч и поймал за локоток пробегавшую мимо проводницу, сменившую хмурого молодого парня, который принимал вагон с вечера. – Барышня, будьте любезны, нам еще стаканчик чаю. Очень он у вас хорошо получается.
Барышня кокетливо хихикнула, не менее игриво кивнула и ускакала куда-то по своим важным делам.
– Миленькая, – сам себе сказал Михалыч. – Даже очень миленькая. Но…
Он посмотрел на соседа, сидевшего на боковом месте напротив, и пожал плечами.
– Членом туда, членом сюда… Годы не те.
Сосед понимающе пожал плечами. Об чем, мол, разговор, понимаю.
Через некоторое время вернулся Сергей. Свежий, бодрый и довольный.
– Все-таки бритье имеет свои положительные стороны! – радостно сообщил он.
– Ага. Тебя бы не поняли еще лет пятнадцать назад.
– Почему?
– Потому что тогда бытовала поговорка, что никакие месячные не сравнятся с ежедневным бритьем. Нет, конечно, пока бритва свеженькая, то все хорошо. Но она же тупится, сволота, а менять каждую неделю жаба давит.
– Ты хочешь сказать, что сталь стала лучше?
– Нет. – Михалыч сделал глоток чая и удовлетворенно крякнул. – Наоборот.
– Не улавливаю.
– Сталь стала хуже! – В уголках губ Михалыча притаилась улыбка.
– Так с чего же положение улучшилось?
– Очень просто. Даже очень паршивую сталь можно довести до состояния, когда лезвие бреет чисто и без неприятных ощущений.
– Ну и?
– Ну и все. – Михалыч пожал плечами. – Главное отличие в том, что выбрасывать эту гадость теперь не жалко. Тупится сразу и напрочь. Два дня – и выкинул. Стоит дешево. Так что каждые два дня ты имеешь свежую бритву, а старой даже киви не обрить.
Из-за плеча Сергея показался Гриша. Уловив последние слова Михалыча, он изобразил пантомиму. Ухватил себя между ног, выпучил глаза, сдвинул брови и выпятил губы.
– Как тебе приперло, – посочувствовал Сергей. – А там… Ну… Левая рука, слабое подобие правой… Не помогает?
Гриша отмахнулся и выжидательно посмотрел на Михалыча. Тот пожал плечами.
– Извини, старик, тут ты вышел за мои коммуникативные возможности.
– Какие возможности? – спросил Сергей.
– Те самые, – Михалыч кивнул Грише. – Ну-ка, давай еще раз…
Гриша повторил.
– Круто, – согласился Михалыч – Смешно.
– Эй, родные, – Сергей возмутился. – А мне рассказать?!
– Учись, брат, невербальному общению. Важная штука и понадобиться может в любой момент.
– Да ладно… Успею. С этим… говоруном полиглотом станешь. Чего он сказал-то?
– Ну, это шутка такая. – Михалыч вытащил из рюкзака пакетик с бутербродами и пластиковые мисочки с растворимой кашей. – Шутка про киви.
– Про киви?
– Ну да… Киви они зеленые и волосатые.
– Я в курсе, как выглядят киви. В смысле плоды… А не птичка.
– Они самые. Так вот, поскольку они зеленые и волосатые, то больше всего они напоминают яйца орка.
– Кого?! – Сергей вытаращил глаза.
– Орка! Ну знаешь такие… гамадрилы зеленомордые.
