Единственное, что от тебя требуется, — это анализы. Быстро и просто. Я хочу знать, что твои гены нор… ну, не принесут неприятных сюрпризов.
— Это и мой ребенок тоже! Я отец! И если надо, я через суд добьюсь отцовских прав! Я вообще у тебя отберу ребенка!
Трубка отозвалась короткими гудками. Владимир отшвырнул ее в сторону и развернулся. На него из дверного проема смотрел Александр.
— Миша, — крикнул Вязников в коридор, — подгони машину. Пожалуйста.
— Договорились! — отозвался Полянский.
— Молодой человек, — устало обратился Саша к Владимиру, когда за адвокатом хлопнула дверь. — Я понимаю, что мы сейчас вломились в вашу жизнь, доставили вам неудобства. Это, конечно, плохо. Но заметьте, мы сделали это довольно легко…
— Это мой ребенок! — крикнул Влад.
Александр тяжело вздохнул:
— Научитесь слушать…
— Это мой ребенок, и я буду бороться за него! Просто так я его вам не отдам. Придется много заплатить!
Вязников почувствовал тошноту.
— Что-то я расслабился, — пробормотал Саша.
— Что? — Влад не расслышал.
Вместо ответа Вязников движением ладони швырнул ему в лицо какую-то абстрактную статуэтку, стоявшую на тумбочке, как на постаменте. Владимир заслонился и не увидел, как Катин отец оказался совсем рядом. Потом дыхание куда-то пропало. Кулак Вязникова крепко, но не в полную силу впечатался в солнечное сплетение. Влад захрипел. Александр аккуратно прихватил парня за кадык. Держал прочно, но осторожно.
— Научись слушать до конца, — прошипел Саша в лицо хрипящему телеведущему. — Особенно людей, которые могут тебя искалечить. Мы пришли и вытерли о тебя ноги. Пришли легко. И нашли тебя просто. Пойми, скудоумный, что с такой же легкостью я могу превратить тебя в инвалида, который не то что детей иметь — ходить не сможет. Если только под себя! Одно слово на тему «отсужу у тебя ребенка» кончится тем, что забирать твое заявление из суда пойдут твои родители. Я понятно объясняю? Понятно?
Он заглянул в глаза Владу и обнаружил, что они стремятся закатиться.
— Милый, ты не даешь ему слова сказать, — сказала наблюдавшая за процессом воспитания Вика.
— Да? — Вязников обернулся к жене, не выпуская Влада. — Видимо, я немного перебрал?
— Я думаю, что перебрал. А то кончится все, как в прошлый раз. Опять «скорая», реанимация…
Влад слышал то, что говорила Вика. Зрачки расширились, он что-то замычал.
Разговор про «прошлый раз» был чистой воды блефом. Но на запуганного «папашу» оказал удивительное воздействие.
— Все понял, — прохрипел Владимир. — Все понял, отпустите.
— И хорошо, — мягко согласился Саша, отпуская парня и расправляя его костюм. — Очень хорошо. Сейчас поедем, все сделаем. Быстро, просто. Никаких забот!
Вязников улыбался по-доброму. Его лицо лучилось радушием. Даже глаза, бывшие секунду назад холодными и колкими.
«Фольксваген» плавно затормозил у главного входа в клинику. Мужчины покинули салон, а Вика поехала на парковочную стоянку.
— Я скоро, — кивнула она Саше.
Полянский и Вязников молча сопроводили юношу через фойе, заставленное живыми цветами. Поднялись на четвертый этаж. Тут пахло лекарствами, сновали люди в белых халатах. Вязников, возглавляя процессию, уверенно открыл дверь в кабинет, пропуская Михаила и Влада вперед.
В светлой комнате, где ничто не напоминало о медицине, сидел Игорь и что-то быстро набирал на компьютере. На звук открываемой двери он поднял голову и благожелательно поднял брови.
— Добрый день, — поздоровался Игорь, поднимаясь из-за стола. Он был одет в зеленую робу хирурга, маска сдвинута вниз, на столе валялась шапочка.
— Владимир, — обратился к Владу Саша, — это Игорь Юрьевич. Он будет руководить вашим обследованием.
— Мы тебя не отвлекаем? — поинтересовался Полянский у Морозова.
— Нет, все нормально. Все, что нужно было, я сделал, так что теперь я в вашем распоряжении. Значит, так, Владимир, сейчас вы снимете верхнюю одежду и передадите ее Михаилу. Он повесит ее в гардероб. А вы пойдете со мной.
— Когда все кончится, я отвезу вас домой, — добавил Вязников.
Парнишка снял пальто, натянул на ботинки специальные пакетики. Он делал все медленно, апатично.
— Что теперь?
— Теперь прошу вас. — Игорь распахнул вторую дверь кабинета. Обернувшись к Вязникову, пояснил: — Валера займется родителями.
