Сергей Васильевич двусмысленно хмыкнул. Рогожин понял, что ляпнул глупость и побагровел. Но с собой все-таки справился.
— Так позвольте поинтересоваться, цель вашего визита какова же будет? Вы меня держите в неведении
— Искренне прошу прощения за свою забывчивость, любезный Денис Ефимович. Эта манера сразу переходить к делу столь мне чужда. Вероятно, я становлюсь несовременен. Хотелось, понимаете ли, нанести визит вежливости. И заодно спросить у вас о кое-каком деле.
«Прям светский раут. Высший свет, мать их. Сейчас еще расшаркиваться начнут… — обалдев, подумал Вязников. — Где они так наблатыкались?!»
— Что же интересует вас, уважаемый Сергей Васильевич? Такому приятному человеку все как на духу расскажу.
— Я полагал, что вы догадываетесь о цели моего визита?
— Никоим образом, — развел руками Рогожин. — Право же, удивлен.
— Вот, позвольте представить вам моего друга, Михаила Ивановича Полянского.
— Чрезвычайно счастлив познакомиться, — процедил через зубы Рогожин.
— Так вот, у Михаила Ивановича случилась неприятность. Кто-то, представьте, разгромил его контору, что на углу Невского и Фонтанки. Ужасно досадный случай. Много ценного оборудования уничтожено и, представьте себе, разные ценные бумаги попорчены.
— Ай, ай, ай. Неужели это произошло с таким милым человеком? Как печально.
— Да, да, совершенно согласен с вами, милейший Денис Ефимович. Крайне печально. Тем более что это изрядно сказалось и на моем, лучше сказать, на нашем деле. К которому Михаил Иванович имеет некоторое отношение. Если вы понимаете, что я имею в виду?
— Ну конечно же я понимаю, уважаемый Сергей Васильевич. Очень печально, очень. Я бы даже сказал, тем более печально, раз все сложилось таким досадным образом.
— Более того, некие странные люди угрожали ребенку другого моего друга, Игоря Юрьевича. Это, вы согласитесь, ни в какие ворота уже не лезет.
Рогожин только сокрушенно покивал головой.
— Так вот, любезнейший Денис Ефимович, хотелось бы у вас узнать. — Сергей Васильевич поплескал рукой в бассейне, с сожалением посмотрел на мокрую ладонь. — Поскольку вы человек новый в нашем городе и всех его событий и дел не знаете, могла получиться досадная ошибка. Можно сказать, недоразумение. Не имеете ли вы к этим событиям какого-либо отношения?
— Ну что вы! — Рогожин всплеснул руками. — Милейший Сергей Васильевич, ни я, ни мои люди и слыхом не слыхивали о таком вопиющем безобразии. А уж иметь к этому отношение, боже упаси! Мы ведь люди приличные, закон уважаем.
В этот момент дверь парилки заскрипела, приоткрылась и оттуда высунулась… Полянскому, совершенно обалдевшему от происходящего, показалось, что из дверей высунула морду огромная крыса. Но нет. Просто человек, решивший выяснить, что же происходит в зале, имел внешность, крайне напоминающую вышеупомянутого грызуна. Маленькие черные глазки, крупные зубы и приоткрытый рот…
— И, конечно же, мы никогда не стали бы обижать такого приятного во всех отношениях человека, как Михаил Иванович. Тем более что он помогает таким уважаемым людям, как вы, Сергей Васильевич, и вы, Иван Иванович. — Рогожин снял воображаемую шляпу, сделал шаг назад и ногой захлопнул дверь, едва не прищемив крысоподобного. — Полагаю, что на этом наша беседа может быть завершена. Испытываю, господа, крайнее неудобство, появляясь пред вами неглиже. Позвольте удалиться?
— Никоим образом не смеем задерживать вас, — отозвался Сергей Васильевич, вставая. — Позвольте откланяться, уважаемый Денис Ефимович.
Рогожин улыбнулся.
Сергей Васильевич вместе с остальными вышел из зала.
— Теперь на выход и в машину, быстро, — сказал Иван Иванович.
Мужчины кинулись по лестнице мимо обалдевшей охраны. Удивленное «Эээ!» осталось позади.
На улице тем временем было неспокойно. Друг напротив друга стояли две группы, человек по десять в каждой. Мордобой грозил начаться в любой момент. Вожаки держали разговор в центре предполагаемого поля боя.
— Чего, братва, деда обижаем? Че, больше некого, да?
— А он тебе что, папашка? Или ты тут крайний за бомжей вступаться?
Рядышком, прислонившись спиной к стенке, охал старший Морозов, изображая жертву бандитского произвола.
— А если и папашка, то что?
— Что-то нищеват у тебя старикан. Может, голодом его моришь? Деньжат нет?
— Побольше, чем у тебя. Ты на себя посмотри, пипетка…
— Сам ты пипетка! Ты под кем ходишь?
— Я…
— Мальчики! — рявкнул Иван Иванович. — По машинам. И старика заберите.
— Ясно. — Главарь, тот, что вступился за деда, махнул своим. Группа моментально рассосалась. Взревели моторы. Через полминуты перед дверями бани остались только удивленные рогожинцы.
