– Робин, я очень эгоистичная женщина, – шепнула она. – Действительно, очень эгоистичная! Тебе это понятно, не так ли? Я вышла замуж за твоего брата, но не желала, чтобы ты тоже женился! – Она медленно покачала головой и улыбнулась. – Теперь мы столкнулись с ситуацией, которая нам так давно грозила. Ты должен понять – я попыталась сделать так, чтобы мои деловые связи с Кером стали источником доходов… чтобы ты не спешил вступать в брак. Ты должен дать мне для этого время…
Д'Арлей отрицательно отреагировал на ее слова. Изабо поняла, что ей следует отступить и найти другой способ удержать его от брака.
– Я прибыл, чтобы сказать тебе: ты должна немедленно порвать все деловые отношения с Кером. Если ты проигнорируешь мою просьбу и не прислушаешься к собственному разуму, тогда тебе придется примириться с тем что… – Он не закончил фразу, но Изабо поняла: д'Арлей собирался ей сказать, что в противном случае она никогда его не увидит.
Изабо ответила обиженным голосом, словно д'Арлей прервал ее на полуслове и она не успела все объяснить:
– Мой дорогой Робин! Ты мне позволишь закончить? Я собиралась сказать, что договор с Жаком Кером мало что для меня значит и я могу его сразу нарушить, если возникнет необходимость. Однако твой договор с Рено по поводу женитьбы – совершенно иное дело. От этого зависит твоя будущая жизнь и твое счастье. Я хотела сказать, что тебе не следует спешить. Ты должен быть во всем уверен. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, – я не стану спокойно смотреть, как тебя толкают на ужасную глупость – брак с одним из этих вульгарных созданий. Это только твой брат может думать, что такая женщина станет приличной женой! Мой эгоизм требует, чтобы ты был счастлив! – Графини наклонилась к Робину и очень выразительно посмотрела на него. – И еще я хочу сказать, мой суровый Робин: не важно, что тебе придется сделать и что мне потом придется пережить, за ужином ты можешь забыть все. – Она улыбнулась только глазами. – Ты со мной согласен?
Графиня вошла в спальню и увидела Валери, закутанную в шерстяной халат. Волосы девушки высушили и расчесали. Они вновь приобрели золотистый оттенок. Щеки немного оттенили с помощью земляничного сока. Графиня молча разглядывала девушку.
– Теперь мне кое-что стало ясно. Дитя, ты очень привлекательна, и я могу разглядеть некоторое сходство… Если тебя прилично одеть, ты можешь произвести впечатление.
– Благодарю вас, сударыня.
– Кузина, – поправила ее Изабель. – Ты должна привыкнуть называть меня только так.
Графиня уселась в кресло рядом с Валери и продолжала ее внимательно разглядывать. Комната была почти пустой. Внутренняя отделка дома отражала бедность, так долго погружавшую в уныние все семейство де Бюрей. В комнате стояли два кресла, возле стены – сундук и старенький аналой. В углу находилась кровать под большим балдахином, она была застлана простым покрывалом.
– Мы должны начать работу, – сказала графиня. – Признаюсь тебе, что это будет нелегко для тебя и для меня. Тебе ясно, что ты должна выполнять все мои указания и много работать?
– Я буду старательной ученицей, госпожа… кузина.
– Все, что должна знать светская дама, можно выразить в нескольких словах, – продолжала Изабо. – Если ты рождена благородной, все приходит к тебе естественно. Но для тебя все будет нелегко, потому что ты воспитывалась в других условиях. Тебе придется начать вот с чего: все, что ты делала, о чем думала и во что верила, – неправильно.
– Да, кузина. Это мне понятно.
– Но этого недостаточно, чтобы сделать из тебя светскую даму. Если ты желаешь привлечь к себе чье- то конкретное внимание, тебе следует обладать грацией и привлекательностью леди Агнес. Живость ее ума будет нелегко имитировать.
– Не судите меня за сегодняшнее поведение, кузина, – возразила Валери, – я… немного смущена.
– Дитя, это естественно. Я не собираюсь быть к тебе излишне суровой. Я хочу убедить тебя в том, что ты должна полностью измениться, так же как изменится твой гардероб. – Изабо все еще не отводила от Валери своего внимательного взгляда. – Ты обязательно должна повидать госпожу Агнес, внимательно к ней присмотреться и изучить каждое ее движение. У нее свои, свойственные только ей манеры. Конечно, она иногда что-то делает специально, но все это производит впечатление. Лучше всего получится, если ты сможешь уловить саму суть, но не станешь все без разбору копировать. Теперь тебе нужно одеваться – ты поужинаешь сегодня с нами.
Графиня позвала служанку и подробно объяснила, что должна надеть Валери.
– У нас нет времени на то, чтобы она приняла ванну с ароматическими травами, – заявила графиня, – подуши ее моими лучшими духами, но не переусердствуй. Оставь ее волосы в покое, Гийометт.
Служанка вскоре вернулась, неся развевающиеся разноцветные одежды. Она сняла с Валери халат и нижнюю юбку. Девушка привыкла сама переодеваться, и ей было неприятно обнажаться перед незнакомой женщиной. Когда с Валери сняли нижнюю юбку, оказалось, что на ней еще шерстяные рейтузы. Служанка была поражена при виде такого и повернулась к госпоже за указаниями.
– Что такое на тебе надето? – спросила графиня.
– Это мы надеваем зимой для тепла, кузина, – заикаясь, ответила девушка. – Разве вы не носите такие вещи?
– Я никогда прежде не видела ничего подобного, – захохотала Изабо. – Какое уродство!
– Но зато в них тепло.
– Светская дама никогда не должна заботиться об удобствах, запомни это. Тебе, может быть, кажется, что нам нравятся высокие головные уборы? У меня начинается головная боль, если убор высокий и тяжелый. То же самое касается и рукавов. Рукава по последней моде такие длинные, что они достают до пола. В них очень неудобно, и вообще это такая глупость! Но если все это модно, нам приходится все это носить.
– Мадемуазель, наверное, не слышала о tout-au-tour? – заметила служанка. – С этим приспособлением вам будет тепло и не понадобятся никакие рейтузы.
Валери действительно никогда не слышала о tout-au-tour, но это ее мало заботило. Гийометт принялась
