Хорошенькое дельце, через несколько секунд я уже буду нос к носу с нелюдями, а он мне улыбается!
Начиная сомневаться, я медленно потянул из ножен свой меч. Но я зря беспокоился. Когда до нелюдей оставалось каких-то десять-пятнадцать шагов, Дракон резко выхватил свой узкий меч и скомандовал едва слышно:
– Легион! Оружие вперед!
Словно узкая, но ослепительно яркая вспышка пробежала по рядам серебряного легиона – это лунный свет отразился в шпагах его солдат.
Преследуемые вечным страхом перед серебром, нелюди на несколько коротких мгновений замерли по всему фронту. Но их замешательство длилось не больше секунды. Разом заревев, завизжав, закричав, армия Дьявола столкнулась с легионом Дракона. Моего Легиона.
Тяжелый вздох пробежал по земле и, тупой болью отозвавшись в моем сердце, ушел куда-то вниз.
К ужасающему реву нелюдей прибавился свист мечей легионеров. В первую секунду мне показалось, что под жестоким натиском ровная цепь драконовых солдат прогнулась и разорвалась, но это было просто обманом зрения. Просто половина солдат отступила за спины товарищей, чтобы не мешать.
Яркое серебряное пламя разгоралось по всей долине. Нелюди наскакивали на легионеров, чтобы в следующее мгновение исчезнуть в пламени смерти. Казалось, что вся линия столкновения полыхала пожаром. Это голубое свечение удалялось от меня налево и направо и терялось где-то во тьме ночи.
Все свое внимание я обратил на сражающихся прямо передо мной. Серебряные воины Дракона отлично знали свое дело. Их мечи мелькали с быстротой, недоступной даже мне, варркану. А уж варрканы, как я заметил, владеют оружием едва ли не лучше всех в этом мире.
Дракон беспрерывно прохаживался около меня и что-то бормотал на своем, одному ему известном языке. В какое-то мгновение я вдруг почувствовал, как он внутренне напрягся, и увидел, что Дракон неожиданно замер, повернувшись к правому флангу. Я тоже посмотрел в ту сторону.
Прямо над головами сражавшихся бойцов к нам приближалась маленькая искорка. Бледная и какая-то дрожащая, она подлетела к Дракону и медленно опустилась в раскрытую металлическую ладонь.
Дракон сжал кулак и снова что-то сказал.
– Что это было? – спросил я.
– Это первый погибший солдат.
Если бы я не был уверен, что Дракон всего лишь дух, я бы подумал, что, когда он говорил это, голос его дрожал.
– Извини, я не знал, что твои солдаты могут умирать.
– Это не смерть, Файон, это освобождение, -произнес Дракон и, оборвав разговор, отвернулся к сражающимся.
Я немного потоптался на месте, не зная, что предпринять. Мне было немного стыдно перед Драконом. Почему? Кто может ответить на вопрос, почему человеку иногда бывает стыдно за свои в общем-то вполне нормальные слова. В конце концов, мне ничего не оставалось делать, как присоединиться к Дракону и продолжать следить за сражением, ожидая своего часа.
Я все-таки надеялся, что и моя скромная персона может сыграть свою роль в ужасном спектакле, где решится судьба этого мира.
Казалось, прямая линия, служившая границей между нашими войсками неизменна. Насколько я мог судить по солдатам, которые сражались передо мной, никто не сделал ни шагу назад.
А зрелище было великолепное. Нелюди таяли прямо на глазах, но их армия, казалось, не имела числа.
Тем не менее я смотрел на все это с нескрываемым удовольствием. Слишком мощными мне казались легионеры, и слишком беспомощно выглядели нелюди. Единственное, чего у врага было в избытке, так это необъяснимой злости и настырности.
Внезапный скрежет привлек мое внимание. Один из солдат Дракона попытался сбросить со своей руки визжащего упыря. Это ему почти удалось, серебряное жало меча вспороло брюхо нелюдя, а вслед за этим отлетела и рука, вцепившаяся в плечо солдата. Но мгновение, которое потребовалось легионеру Дракона, чтобы освободиться, оказалось для него роковым. Раздался радостный визг – и вот уже серебряное тело оказалось погребено под смрадной кучей радостной нежити. В несколько секунд тело защитника было растерзано.
Сразу же несколько солдат бросились в эту сторону, чтобы закрыть образовавшуюся брешь. Судя по усилившимся визгам боли и страха, а также по сильному свечению, им это удалось без всякого труда. Серебряный строй снова выпрямился, на место погибшего солдата встал другой, остальные воины снова заняли свое место за спинами сражающихся, чтобы в случае опасности заменить убитого.
Останки погибшего солдата вспыхнули невыносимым светом. Маленькое солнце вспыхнуло над головами сражавшихся в последнем желании принести помощь соратникам, затем превратилось в маленькую звезду. Немного померцав, она погасла, и на ее месте осталась только маленькая искра, которая медленно поплыла к ладони Дракона.
Было что-то щемящее в том, как Дракон принимал ее в свои ладони и прятал от всего мира. Даже если его солдаты и не могли умереть, все равно, чтобы он ни говорил, они тоже погибали. Я сам воин, и видел много смертей. Казалось, что я привык к ним, перестал замечать. Но в ту секунду, когда Дракон прятал крохотную искорку, мне стало почему-то жаль всех, кого я когда-либо убивал.
Это длилось одно мгновение, но затем меня охватило щемящее чувство тревоги. В ладони Дракона упали одновременно сразу шесть искорок. А потом искры начали сыпаться беспрерывным потоком.
Я заметил, что вторая линия моих защитников становится все реже и реже. Они растекались по всему фронту, стараясь рассредоточиться равномерно.
Наши дела явно шли не лучшим образом. Нелюди, видимо, отыскали какой-то ключик к легионерам и теперь планомерно их уничтожали.
