От скуки Сергей уже начал пересчитывать проходящих туда-сюда. Сколько прошло налево и сколько направо, чтобы потом подвести баланс и узнать, где скопилось больше народа.
Разница была семь человек в пользу правой стороны, когда в коридоре показался Витя в сопровождении двух вооруженных винтовками солдат, в буденовках с большими зелеными звездами.
Сергей встал, собираясь задать давно заготовленные вопросы… Витя остановился рядом, а «конвоиры», мирно обсуждая что-то свое, прошли мимо и скрылись за поворотом. Сергей глупо проводил их взглядом, повернулся к подчиненному.
— Отпустили меня, — хмуро произнес тот, показав зажатую в руке бумагу.
— Отпустили? — Сергей выдохнул. Что ж, проблемой меньше… — Как?
Витя пустился в длинные и путаные объяснения о неком недоброжелателе, который давно ждал, и вот вчера, а сам он, Витя, никогда бы не, и к тому же, все знают, и вот, и вообще… Сбился и замолчал.
— Витя…
— Сергей Аркадьевич, а зачем вы пришли сюда? Неужели меня выручать?
Витя выглядел таким же удивленным, как и участковый утром. Сергей начал заводиться:
— Почему вас всех так это удивляет?! Я что, не человек?! Я должен был бросить тебя?! Так, что ли?!
— Сергей Аркадьевич, Сергей Аркадьевич! Успокойтесь. Просто… Я ведь всего лишь ваш работник…
— А работник, что — не человек?
— Для многих — да, — очень серьезно сказал Витя.
На выходе с них затребовали пропуска. Вите только рукой махнули, как будто он каждый день здесь появлялся и успел примелькаться и надоесть, а вот Сергей у охранников почему-то вызвал подозрения. Его пропуск пересмотрели со всех сторон. Наверное, внешность — высокий худой парень, с короткой стрижкой, в джинсовом костюме и берцах — не внушала доверия.
По дороге до мастерской Витя пытался заговорить, но, поняв, что начальник не в настроении, быстро умолк. Сергей чувствовал, что так замечательно начавшийся день не принесет ничего хорошего.
Как в воду глядел.
— Так, — произнес он, когда в мастерской собрались все его рабочие, — Давайте для начала проверим все наше оборудование. Что-то у меня нехорошие предчувствия…
Кирилл с Витей начали осмотр…
— Сергей Аркадьевич, — виновато подошел к Вышинскому Кирилл, — Холодильная машина не работает.
Кто бы сомневался?
— Почему? — спокойно, даже безжизненно спросил Сергей.
— Не знаю. Мотор работает, но холода нет.
— Знаете, — приблизился Витя, — по-моему, там приводных ремней нет. От мотора к компрессору.
Сергей медленно повернул голову:
— Как нет?
— Кажется их и не было…
Сергей сел на пол и обхватил голову руками. Ничего не получается…
— Ребята, — прошептал он, — вы что, издеваетесь?
Зачем, вот зачем он связался с этой мастерской? Он — менеджер, офисный планктон, бумажная крыса, не ему заниматься производством! Да еще в двадцать пятом году!
«Витя, ты что? А что? Ребята, что происходит? Да вот… Вы что, с ума сошли? Что значит нет? Бегом искать!» Голоса доносились как сквозь вату, перед глазами плыло.
Не получается. Ничего не получается…
«Сергей Аркадьевич… Сергей Аркадьевич…»
Глупо было даже думать о том, что он сможет…
— Сергей Аркадьевич!
Вышинский поднял голову. Виктор Алексеевич тряс его за плечо.
— Пойдемте.
Пойдемте… Куда там? На расстрел? Идем…
— Выпейте.
Сергей машинально взял в руку протянутый стакан, залпом выпил…
— Господи! Что это?
— Коньяк. Хороший, французский. Конечно, пить его такими глотками…
Сергей наконец-то смог перевести дыхание, чувствуя, как чернота депрессии, в которую он начал было сваливаться, отступает.
— Сергей Аркадьевич, я понимаю все ваше напряжение, я вижу, как вы переживаете за мастерскую… Но нельзя же так! Трудности бывают всегда и везде и отступать и уж тем более унывать — нельзя.
Сергей выдохнул:
— Спасибо, Виктор Алексеевич…
— Давайте работать, — улыбнулся тот.
— Давайте!
Может, от коньяка, а может от вернувшегося ощущения уверенности в собственных силах Сергей чувствовал прилив сил и энергии.
Все получится! Унывать — глупо! Все получится!
Витя еще лазал в хитросплетениях холодильника, натягивая притащенные ремни, а в другом конце мастерской уже побежал по стеклянным трубкам прозрачный бензол.
Спокойным, по крайней мере, внешне оставался только химик, изредка начинавший кашлять. Остальные, и Витя, и Кирилл, и сам Сергей наблюдали чудо химических реакций.
Бензол смешивался с кислотами, превращаясь с тягучую желтоватую жидкость нитробензола.
Нитробензол, заливая железные стружки, превращался в бесцветный анилин.
Анилин, пройдя автоклав, чаны с хлорной известью и наконец-то заработавший холодильник, становился диметиланилином.
Булькал перемешиваемый раствор, в котором исчезли голубые кристаллы медного купороса, белые — соли и розоватые — фенола.
Из дистиллятора текла тонкая струйка очищенной воды.
Из вываренного и отсаленного раствора получилось густое черное вещество. Метилфиолет.
Финишная прямая.
На дворе стояла уже глубокая ночь, когда два литра метилфиолета опустились в чан с водой, где моментально начали растворяться красивыми фиолетовыми струями. Заработали лопасти, перемешивая чернеющую жидкость.
Еще немного… Еще…
— Давайте, — подал знак химик.
Сергей несколько раз выдохнул. Повернул кран. В подставленную пустую бутыль полилась черная толстая струя, медленно наполняя ее.
Чернила.
Получилось.
— Ребята, у нас получилось… Получилось!
— Да!!! Да!!!
Сергей осторожно подставил под струю пальцы, мгновенно ставшие фиолетовыми. Чернила! Получилось!
Он повернулся к ребятам, глядя на них ошалелым взглядом. Протянул к ним руки, взглянул на окрасившиеся пальцы. Провел ими по лицу, оставляя широкие полосы.
Получилось! Получилось! Получилось!
