вводил ОГПУ в заблуждение. Стычка со Жданом? Либо разыгранная комедия, либо, капитан-то мертв, некие внутренние трения в белогвардейском движении. Возможно, руководство решило перейти к более аккуратным действиям и лихие рейды Ждана уже мешали.
Сергей еще только выписывал в сельсовете удостоверение личности, а в городе для него уже расставляли сети.
Руководство операцией по наблюдению и слежке за потенциальным шпионом поручили молодому перспективному агенту. Товарищу Пронину, Виктору Дмитриевичу.
Во-первых, чтобы составить начальное впечатление об объекте, Виктор поселил в одну из комнат тети Тани своего знакомого…
«Улыбчивый…» — вспомнил Сергей.
Улыбчивый товарищ работал в ЧК города Одессы с девятнадцатого по двадцать второй годы. Последние три года, после гибели брата, он от службы отошел и переехал в Москву. Однако по просьбе Виктора решил тряхнуть стариной…
Мнение у Улыбчивого о Сергее сложилось двоякое. С одной стороны, гражданин Вышинский производил впечатление простого деревенского парня, с другой стороны — проскакивало иногда что-то в разговоре, что заставляло сомневаться в его словах. К тому же Улыбчивый заметил в разговоре Сергея так называемые «англицизмы» — обычные для россиянина, такие как «бизнес», «офис», «джинсы» однако в двадцать пятом году показывающие, что человек может быть не просто бывшим белогвардейцем, а агентом иностранной разведки.
Для верности Виктор отправил познакомиться с Сергеем еще одного агента, на этот раз песковского, действующего. Под видом участкового.
Да, Александр Денисович тоже служил в ОГПУ. И никаким участковым не был. Дом тети Тани и мастерская Вышинского даже находились на разных участках.
— Эй, а как же тетя Таня сказала, что это участковый…
— Мы ее
— Понятно…
Плюс к тому за Сергеем была установлена слежка.
Начальные его перемещения и знакомства вызывали только недоумение. Библиотекарша, профессор, чиновник из губоно…
Когда же ОГПУ узнало о решении Сергея строить чернильную мастерскую, тут уже насторожились все.
Если для кого-то чернильная мастерская — анекдот, повод для «поржать», то для ОГПУ — это в первую очередь ХИМИЧЕСКОЕ производство. Об отравляющих газах Первой Мировой — в здешнем времени называемой Империалистической — никто не забыл.
За мастерской был нужен глаз да глаз. Виктор принял решение внедриться к работникам чернильного магната.
— Погоди-ка, — внезапно дошло до Сергея, — Так это вы помогли мне организовать мастерскую? Так сказать, неявно? И товарища Шрама убедили?
— Товарища Шрама заставить делать то, что он считает ненужным, невозможно. Да и не помогали мы вам. Вы все делали сами. Разве что хулиганов я от мастерской отпугнул. Кстати, знаете, что произошло с вашим тезкой?
— Что? — для Сергея слова о том, что он был все-таки не игрушкой на веревочках были гораздо важнее.
— Связался с бандитами, вместе со своими компаньонами. Те два тела, что лежали во дворе — из его шайки. Сам он был обнаружен застреленным с другой стороны забора.
Слова о застреленных опять настроили Сергея на минорный лад. В голове запел Круг.
— Значит, следили за мной, следили… А в итоге, когда на меня нападали бандиты, где вы оказались? А?
Виктор машинально погладил руку.
В ночь после первого появления Мишки, брата Потапыча, Виктор вместе со своими товарищами участвовал в аресте белогвардейских агентов. Сарафанное радио не ошиблось. Не обошлось без перестрелки, к счастью, без потерь для огэпэушников. Однако Виктор был ранен в руку. Александру Денисовичу повезло меньше: его ранение оказалось тяжелым.
«Так вот он в каком госпитале…»
— К тому же вы, Сергей Аркадьевич, чтобы не беспокоить меня, не рассказали о требованиях бандитов. Не будь вы таким деликатным, все обошлось бы проще. Хотя вы прекрасно справились и без нашей помощи.
— Спасибо, — буркнул Сергей, — а этот ваш липовый арест, якобы за контрреволюцию? Шутили?
— Да нет. Просто я хотел спровоцировать вас. Будь вы белогвардейцем и узнав о том, что один из ваших работников, вы скорее всего занервничали бы и проявили себя. Честное слово, то, что вы броситесь в ОГПУ меня выручать, не ожидал никто… Спасибо.
— За что? Вам ничего не угрожало.
— Вы этого не знали.
Парни помолчали.
— Скажите, Виктор, а почему вы меня не арестовали сразу? Ну, когда заподозрили, что я — шпион?
— Арестовать? Сразу? Во-первых, мы в СССР, а не в капиталистической стране. У нас просто так не арестовывают. Во-вторых, раскрытый шпион — для ОГПУ просто находка. Раскрытого шпиона не нужно арестовывать, его нужно заботливо снабжать требуемой ему информацией. Чтобы он не дай бог не начал сам ее искать. И в-третьих, если мы арестуем известного шпиона, к нам пришлют другого, уже нам неизвестного. Все просто.
— Значит, вы считаете меня шпионом?
— УЖЕ нет. Ваши действия, как мы решили, доказывают то, что шпионом вы не являетесь. Хотя ваше знакомство с Камовым вызвало сомнение. А уж ваши поиски колдунов и волшебников и вовсе поставили в тупик. К счастью, один товарищ из ИИФ разъяснил нам, что может быть этому причиной…
— ИИФ? — Сергей вспомнил таинственное сокращение, — Что такое ИИФ?
— А вы не знаете?
— Нет.
— Значит, вам этого знать и не положено.
Виктор и Сергей помолчали.
— Скажите, Виктор, вы решили, что я — не шпион. Тогда кто же я, по-вашему?
— В том-то и дело, что теперь мы не знаем. Кто вы, товарищ Вышинский? Кто вы такой?
Сергей смотрел на Виктора. Сказать? А смысл? Вот скажет он сейчас: «Знаешь, Виктор, а ведь я на самом деле — из будущего. Да к тому же еще и не из вашего. Из будущего, где СССР давно развалился, идеи коммунизма никому, кроме кучки маргиналов, неинтересны, а именем товарища Сталина и кровавой гэбней, к которой ты, кстати, относишься, разве что детей не пугают. Вот скажу я это. Как исправится ситуация?»
— Что молчишь? — первым не выдержал Виктор, — Для чего ты приехал в наш город? Чего ты хочешь?
— Я ничего не хочу. Я работаю. Я не шпион и не враг, я Сергей Вышинский, невезучий сектант, не выбиравший, каким стать и не по собственной воле оказавшийся здесь. И хочу я только две вещи: вернуться назад или же работать здесь, на пользу людям.
Виктор пристально посмотрел на Сергея.
Из дверей тюрьмы ОГПУ наверно выходили всякие люди. Эстонские шпионы, контрабандисты, бандиты, белогвардейцы… А вот сектанты с мечом в руках здесь наверняка не появлялись.
К некоторому удивлению Сергея статьи за хранение холодного оружия в Уголовном кодексе РСФСР не было. Вообще. Поэтому меч, первоначально изъятый, ему вернули.
Виктор принес Сергею серую книжечку уголовного кодекса, чтобы тот не задавал глупых вопросов на
