пришла к выводу, что русские в ней победили. «Стара шутка!» – как кричали булгаковские герои. До сих пор о Крымской войне иначе не говорили как о «позорной» для русского оружия. Нынче устроители конференции – Центр национальной славы России и фонд Андрея Первозванного – утверждают, что это выдумка советских историографов. Что не преследовало правительство Николая I в Крымской войне никаких экономических или политических целей: «Стоит прочитать те же императорские манифесты о её начале и прекращении, из которых видно: главная цель войны, декларируемая в первом документе, – обеспечение традиционных прав Православной церкви на Святой земле. И она же в результате достигнута полностью».
Императорские манифесты, конечно, лучшее свидетельство того, ради чего затевали войну и ради чего её закончили. В них столько же правды, сколько в известной речи Сталина на параде 7 ноября 1941 года: «В Германии теперь царят голод и обнищание, за 4 месяца войны Германия потеряла 4 с половиной миллиона солдат. Германия истекает кровью, её людские резервы иссякают, дух возмущения овладевает не только народами Европы, подпавшими под иго немецких захватчиков, но и самим германским народом, который не видит конца войны».
Мне скажут: а что же оставалось делать Сталину, который напутствовал уходящих на фронт солдат? Он врал, чтобы ободрить армию.
Вот и царские манифесты о начале и прекращении войны врали, чтобы ободрить подданных. Но своей цели не достигли. Ведь это не советский историк Е. В. Тарле, а великий русский поэт Фёдор Иванович Тютчев оценил итоги Крымской войны и роль царя в ней: «Чтобы создать такое безвыходное положение, нужна была чудовищная тупость этого злополучного человека».
Как и Николай I, Тютчев был убеждён, что «Москва и град Петров, и Константинов град – / Вот царства русского заветные столицы…». Тютчев жаждал войны с Турцией за Константинов град, то есть за Константинополь, захваченный турками и переименованный ими в Стамбул в 1453 году, торопил с этой войной правительство Николая, не сомневаясь, что Россия сумеет реализовать свои (или его) панславистские амбиции:
Удалось, однако! Ни византийского «венца и скиптра», ни контроля над проливами Николай получить не смог. Русская эскадра была разгромлена, Севастополь лежал в руинах. Более чем вероятно много раз высказанное предположение, что поражение русской армии привело императора, отличавшегося отменным здоровьем, к скоропостижной кончине. Подписанный в Париже мирный договор, по которому Россия лишилась значительных своих территорий и своего влияния на Балканах, победным можно назвать только при очень разгорячённом воображении! Мирный договор объявлял Чёрное море нейтральным и запрещал России иметь там военный флот и какие-либо военные базы. Этот запрет, как пишет автор газетной заметки, о которой я веду сейчас речь, «был фактически преодолён спустя 15 лет». Да, Лондонская конвенция от 17 марта 1871 года разрешила России и Турции держать военные суда в Чёрном море. Однако запрещала России их хождение через проливы. Это было несомненным дипломатическим успехом канцлера Горчакова. А всё-таки хорошо это или плохо, что 15 лет Россия не имела возможности защитить свои черноморские берега? Это что – свидетельство победы русского оружия?
Я бы не стал об этом писать, если б такой патриотический бред не пришёлся по душе нынешнему министру культуры Александру Сергеевичу Соколову, если бы не объявил он публично, что, «по его мнению, следующим шагом должны стать «по-новому написанные учебники истории»»!
«Он ещё сызмала к историям охотник», – объясняла фонвизинская госпожа Простакова тем, кто интересовался, силён ли Митрофан в истории. Не знаю, каков был сызмала музыковед Соколов или математик Болотов (помните, я писал об этом деятеле из Министерства образования), но что история – это наука, они, кажется, так и не поняли. Потому и настаивают на учебниках не по истории – фактической и беспристрастной, а по историям, раздувающим самомнение граждан отечества, как крыловскую лягушку, которая задумала превратиться в вола.
А таких историй про мифологизированных отечественных героев и до Николая с Крымской войной, и после придумано немало! Русские князья, оказывается, не науськивали ордынцев на родственников, прирезая себе наделы убитых, как думали Н. М. Карамзин или С. М. Соловьёв, а заботились о собирании земель в единое государство. Иван Грозный не душегуб, а, как разъяснял Сталин (так с тех пор и изучают), праведник, каравший бояр исключительно за измену! Удивительно было узнать от такого режиссёра, как Павел Лунгин, что он собрался именно в этом духе снимать фильм об Иване Грозном. Показать его амбивалентной фигурой: с одной стороны – убийцей, с другой – очень религиозным человеком. А это значит, что недавно появившийся на экранах лунгинский фильм «Остров», к сожалению, случайная удача режиссёра, которому неведомо, что известная поговорка «не согрешишь – не покаешься» придумана религиозно невежественными людьми. Покаяние – не одноразовый акт, очищающий душу от какого-то определённого греха, это пересмотр своего отношения к миру, к ближним, прощения их, любви к ним (так, кстати, и представлено в «Острове»). А как относился к ближним Иван Грозный? Казнил их и каялся в содеянном. Каялся, потому что веровал? Но ведь и бесы, как сказано в Евангелии, «веруют и трепещут» (Иак. 2, 19). Поэтому писал апостол возлюбленным своим братьям по вере: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви: то я ничто» (1 Кор. 13, 2). Как можно вести речь об амбивалентности садиста и убийцы, когда дела его однозначно дьявольские?
Что же касается недавней нашей истории, то она покрыта мифами особенно густо. К примеру, миф о красном командире Ворошилове. О нём ещё до войны пели: «И первый маршал в бой нас поведёт». Раскройте школьный учебник истории – в списке тех военачальников, кто ковал победу, вы Ворошилова непременно встретите. А как было на самом деле? Будучи главкомом войсками Северо-Западного направления, «первый маршал» быстро катился вместе с отступающими бойцами от наших границ. В Ленинграде приказал точить пики и копья на случай уличных боёв. Готовился к сдаче города. Не успел – в конце сентября 1941-го его отозвали в Москву. А дальше – через некоторое время – назначения, отдающие не героизмом, а синекурой. Главнокомандующего партизанским движением, сами понимаете, в тыл врага не забросят. Да и вообще вряд ли знал Ворошилов численность этого своего войска. А на посту председателя трофейного комитета ему считать приходилось. Но не бойцов, а количество того добра, что они захватили.
А в рассказах о главных героях войны школьнику представят великого полководца Сталина, кто, быть может, и ошибался в мелочах, но обладал гениальным стратегическим мышлением. И сошлются при этом на историков, которые были, конечно, советскими, но какими же они ещё могли быть? Да и так ли уж важно, скажут, что они советские? Важно, что их оценка причин и следствий войны и победы абсолютно правдива и безусловно объективна. Но вот понадобилось представить в учебнике мрачного и тупого Николая I предводителем новых рыцарей, отправившихся в крестовый поход под православными хоругвями, – и обрушились на советских историков, – кому поверили: они же материалисты! Где им было понять, что Россия в Крымской войне преследовала духовные, а не материальные цели!
Заместитель председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата епископ Егорьевский Марк может, конечно, настаивать, что (снова цитирую газетную заметку) «в основе Крымской войны было посягательство западных католических держав на ключи от Вифлеемского храма Рождества Христова, на святые места». И при этом ссылаться на некие секретные документы, которые некоторое время назад обнаружили в архиве внешней политики Российской империи. Его Преосвященство епископ – кандидат богословия, но не специалист по истории. Ему простительно не знать, что те документы, в новом якобы свете выставляющие конфликт между папой, которому симпатизировал французский император Наполеон III, и православным духовенством Иерусалимской церкви, обратившимся за защитой к русскому царю, у историков энтузиазма не вызвали. Во-первых, какое отношение эти документы имеют к реальной Крымской войне, где союзницей Франции выступала Англия – страна некатолическая, которой не было резона сражаться за интересы папы. А во-вторых, что нового обнаружили в архивах? Е. В. Тарле ещё в годы
