Шестилетний сорванец держался поближе к Хеди. Он смотрел на нее с восхищением и гордостью: на его стороне такая большая подруга.
Зубной врач доктор Юлиус Мауль жил по адресу: Лесная улица, дом 53, первое строение, второй этаж. Школьники позвонили в дверь. Открыла медицинская сестра.
— Время приема уже закончилось. Приходите, пожалуйста, завтра.
За стеной жужжала бормашина.
— Мы пришли по личному делу, — сказал Лутц. — Нам нужно поговорить с Эрхардом.
— Минуточку, пожалуйста! — Женщина застучала высокими каблуками туфелек по коридору.
Из дальней комнаты появился Эрхард. Парень лет двенадцати—тринадцати. Хеди смутилась и покраснела.
— Я… Мы из детской библиотеки. Ты кое—что забыл. — Она достала из кармана закладку. — Вот, это было в книге «Девочка из соседнего дома».
— Это не мое, — пробормотал сын зубного врача. — Эта тряпка уже была в книжке.
— Хм… А ты не знаешь случайно, кто читал книгу до тебя?
— Знаю. Эрика Хазе. Мы учимся в одном классе.
— Эрика Хазе… А где она живет?
— На Рыночной площади. Фотоателье Хазе. Ее отец фотограф. Но идти специально из—за этой тряпки туда не стоит. Проще всего выбросить ее в мусорное ведро, и дело с концом!
— Большое тебе спасибо!
Сыщики устремились на Рыночную площадь. Вот и фотоателье Хазе. На двери объявление: «Сегодня закрыто. Получаю фотоматериалы».
Лутц и Хеди прошли через ворота во двор и попытались найти черный ход. Это им удалось. Дверь открыла стройная девочка с медно—красными волосами. Это и была Эрика Хазе.
— Полоска ткани? Нет, это не мое. Она лежала в книжке, я так и вернула ее. Может быть, ее вложила Бербель, моя подруга. Это она дала мне почитать книгу. Где живет Бербель Хайденрайх? Напротив нас. Но сегодня она уехала к дедушке и бабушке.
Не солоно хлебавши они вернулись.
— Это какой—то сплошной бег с препятствиями, — заметил Лутц. — Я опасаюсь, что в случае успеха нас от радости хватит удар.
Бербель Хайденрайх любила путешествовать. Вчера она была у дедушки с бабушкой, а сегодня уехала на велосипеде в деревню за шестнадцать километров к кузине, которая хотела подарить ей котенка.
Лутц и Хеди вновь побывали у нее, но безрезультатно.
— Послушай, прежде чем мы, несчастные неудачники, нападем на след отравителя собак, тот вполне может скончаться от старости, — жалобно проговорила Хеди. — А ты был за это время хоть раз у бабушки Редлих?
— Когда? Нам ведь все недосуг, — ответил Лутц. — К тому же, надо и в учебники иногда заглядывать. А ты?
Хеди пожала плечами.
— Вчера я работала в детской библиотеке, позавчера были занятия фотокружка, а третьего дня мы проводили акцию по сбору тряпок.
— Хватит, можешь не оправдываться. А что, если мы зайдем к старушке, чтобы просто сказать «Добрый день!»?
— Конечно, иначе она подумает, что мы ее совсем забыли.
Они отправились на окраину, где дома стояли далеко друг от друга и терялись в зелени садов.
Березовый проезд, 18. Перед садовым участком машина «скорой помощи». Калитка открыта, в загородке хрипло лаяли собаки. Что произошло в домике? Что нужно там посторонним людям? Шерсть на спине Тассо от ярости встала дыбом.
Из домика доносились голоса. Там ораторствовал Шикеданц. Он включил все рычаги, чтобы получить в здравоохранении магистрата направление в больницу для бесплатного лечения одинокой старой женщины. И это ему удалось. Несколько минут назад к домику приехал врач с двумя санитарами. Бабушку Редлих решено было немедленно отправить в больницу.
Анналуиза Редлих отказывалась. Она просила, умоляла, плакала. Она чувствовала себя бесконечно несчастной.
Врач успокаивал пожилую женщину, мягко внушая ей:
— Госпожа Редлих, речь идет о вашем здоровье. Ведь ваша нога перестанет сгибаться.
Терпение Энгельберта Шикеданца лопнуло. Он вспылил, перестал называть старую женщину «матушкой» и грубо закричал на нее:
— Вы неблагодарная особа, сумасбродная, упрямая баба!
Санитары с нетерпением поглядывали на часы.
— Уважаемая госпожа, — взывал доктор, — решайтесь. Мы должны ехать дальше. Нас ждут другие больные, которых нужно доставить в больницу.
— Так поезжайте, поезжайте, я же вас не вызывала, — с трудом выдавила бабушка Редлих, ее костлявые руки судорожно схватились за спинку кровати. — Я не поеду в больницу. Никуда не поеду. Вы что думаете, я брошу своих собачек на произвол судьбы, чтобы они умерли от голода?
— Ваши собаки, ваши собаки… Как будто на свете нет ничего более важного! — заорал Шикеданц. — С дворняжками за пару дней ничего не случится. Дайте мне ключ от собачьей будки, и я позабочусь о них.
— Вы, вы — хитрый лис. Вы злоупотребляете моим доверием. Тьфу на вас! Вы действовали за моей спиной, чтобы спровадить меня из дома, оторвать от моих собачек.
— Госпожа Редлих, пожалуйста, будьте благоразумны. — Доктор продолжал увещевать ее на удивление терпеливо.
Старая женщина затряслась от безудержного плача. Она не знала, что ей делать, как ей быть. Она чувствовала себя беспомощной и преданной.
— Мои собачки, мои бедные собачки, — жалобно стенала она в отчаянии.
Лутц и Хеди стояли около домика. Через тонкую дощатую стенку они слышали каждое слово. Неприятная и неловкая ситуация.
«Оставьте же бабушку Редлих в покое!» — так и хотелось вмешаться Лутцу и Хеди. С другой стороны, врач желал ей добра: без необходимого лечения нога никогда не заживет. Хеди собралась с духом. Она проскользнула за широкой спиной санитара в домик.
— Бабушка Редлих, пожалуйста, не волнуйтесь! — твердо сказала Хеди. — Пусть вас полечат в больнице. А о собаках мы побеспокоимся. Это точно, мы вам обещаем!
Лутц, который очутился рядом, подтвердил ее слова.
Старая женщина перестала плакать. Но она не сразу поняла, что происходит.
— Боже мой, дети, какая добрая фея послала вас ко мне? — Она вытерла глаза носовым платком.
Врач облегченно вздохнул и подмигнул ребятам.
— Госпожа Редлих, вы должны принять предложение о помощи. Я думаю, вы доставите своим молодым друзьям большую радость.
Анналуиза перестала сопротивляться и вручила Хеди два ключа.
— Возьми, девочка. Маленький — от домика, большой — от собачьей будки. Надеюсь на вас, мои милые.
— Спасибо, бабушка Редлих, поправляйтесь! Выздоравливайте поскорее!
Шикеданц ушел не попрощавшись. Что с ним? Может быть, он обиделся на то, что старая женщина отвергла его помощь?
Энгельберт Шикеданц рвал и метал: «Эти дерзкие девчонка и мальчишка, черт бы их побрал! Своим вмешательством эти голопузые молокососы, будь они прокляты, все испортили мне!»
Машина «скорой помощи» увезла госпожу Редлих. Собаки жалобно завыли вслед. Хеди все еще держала в руке ключи, которые ей доверила старая женщина. Эти два маленьких легких кусочка металла
