налагали на детей большую ответственность. Ответственность за садовый участок, за домик, за четырех собак — за самое дорогое для госпожи Редлих. Лутц понимал это и тяжело охнул:
— Ну и нагрузочка же у нас теперь! Хорошо бы освободиться на некоторое время от школьных занятий. Да разве разрешат!
Хеди заперла домик на замок.
— Мужайся, комиссар, мы не одни. Соберем сразу же остальных ребят. Как-нибудь решим эту проблему.
Горячо, тепло, холодно…
У каждого мальчика или девочки есть хобби: мастерить, заниматься боксом, музицировать, изучать природу… Чтобы совершенствоваться в любимом деле, дети посещают кружки, и поэтому почти невозможно сразу собрать вместе всех до единого из 5-го «А». Одному не подходит время, другого в данный момент нет дома. И все же Лутца и Хеди окружили мальчишки и девчонки.
Лутц объяснил им, в чем дело:
— Мы полностью отвечаем за собак. В будке их оставлять нельзя. Это на руку отравителю. Да и садовый участок охранять день и ночь просто невозможно. Мы не должны пропускать школьные занятия даже по очереди. Так что же делать? Как нам быть?
У Даниеля Штруделя уже готов был ответ:
— Люди! Нет никаких причин для волнений. Предлагаю в ваше распоряжение свою пещеру. Если мы забаррикадируем вход старыми досками, собаки там будут в безопасности. Что же касается отравителя, то мою пещеру ему никогда не найти. Это — первоклассное укрытие!
Но ему возразили:
— А ну тебя с твоей пещерой! Это — дыра без света, без солнца… Просто издевательство над животными. Бедные собаки схватят там ревматизм…
Это предложение единогласно отклонили, хотя Даниель сделал его от чистого сердца. Мальчик сник. Несколько минут он отчужденно молчал, занятый своими мыслями. Но потом справился с обидой и присоединился к дискуссии, как будто ничего не произошло.
Тем временем Хеди внесла другое предложение:
— Держать в одном месте сразу четырех собак, это — сложное дело. А что, если мы разберем их по домам, возьмем, так сказать, на семейное обеспечение поодиночке. Я, например, готова принять у себя Никсе.
— Вот это Аист! Ну дает! А ты что же, не собираешься сначала спросить у матери разрешение?
— Совсем не обязательно. Моя мама — прогрессивная женщина. И она не будет возражать, когда узнает, что Никсе я взяла на некоторое время.
То, что сказала Хеди, вызвало у ребят удивление и даже чувство некоторой зависти.
— Твоя мама — замечательная женщина, — сказала Хайнер Боссе. — Моя мне такое запоет, если я приведу в дом собаку. У нас в гостиной на полу лежит новый ковер. Настоящей ручной работы — за тысячу двести марок.
— Да—а, а мои родители и без нового ковра будут против, — заявил с сожалением Руди Марквард. — Мне не разрешают завести даже рыжего хомяка.
Антье Гербер не отставала от Хеди.
— Я не могу пожаловаться на своих, мои родители очень здравомыслящие люди. В особенности отец, он разрешает мне все. Если вы не возражаете, я бы взяла Нанте.
— Жаль, что у меня дома целый детский сад братишек и сестренок, — произнес с сожалением Даниель. — Я бы взял себе Тассо.
Руди Марквард щелкнул пальцами.
— Господа, у меня есть идея, чудесная идея. Тассо я мог бы определить к дяде. У него дом с большим садом. К тому же, мой дядя понимает собачий язык. Это я точно знаю. Его собственная собака только что околела.
— А отчего, не от заразной ли болезни?
— Ничего подобного, просто от старости. Лео стукнуло уже шестнадцать лет.
Вопрос о Тассо был решен. Осталась лишь Зента. Но никто из ребят больше не решился привести собаку домой.
Лутц провел рукой по взъерошенным волосам.
— Н—да… — все еще колебался он, но, наконец, объявил решение: — Тогда мне придется пожертвовать собой. Попытаюсь провести Зенту тайком в свой дом. Конечно, это будет не просто. Родители навряд ли обрадуются. Хотя они и прогрессивные люди, но тем не менее животных недолюбливают. Но деваться им некуда: если они не примут Зенту, им придется и меня выставить за дверь. Ну вот, самое главное мы, кажется, решили.
— Минуточку! — крикнула Хеди. — Мы кое о чем забыли. Как быть с Хольведе?
— А что, ей тоже нужно пристроить собаку?
— Не мелите чепуху. Нам надо решить, скажем ли мы ей о том, что помогаем бабушке Редлих, или нет? Я за то, чтобы наша учительница знала об этом.
Ребята раздумывали: сказать или не сказать? В конце концов они решили: «Конечно же, мы должны сказать. Завтра же утром. Иначе мы испортим с нею отношения. Она чувствительна, как альпийская фиалка».
Итак, обо всем переговорили, все выяснили. Хеди открыла собачью будку. Четверо временных собаководов знакомились со своими подопечными.
Нерешительное помахивание хвостами у четвероногих, легкое сердцебиение у двуногих. И если одни гладили, ласково трепали и похваливали, то другие в это время обнюхивали одежду своих новых хозяев. Наконец, взаимопонимание было достигнуто. Собаки позволили прикрепить поводки к своим ошейникам и послушно побрели к новому жилищу.
Лутц недооценил своих родителей. Не то чтобы при виде нового нахлебника старшие Хартвиги радостно воскликнули: «О, как чудесно, теперь у нас будет собака!» Нет, этого, конечно, не было. Но они неожиданно быстро примирились с появлением Зенты.
Повлияло ли то, что господин Хартвиг получил премию за свои кулинарные успехи в ресторане «Погребок у ратуши», или Лутц столь трогательно поведал историю бедной и одинокой госпожи Редлих, что категоричное «нет» прозвучало бы просто бессердечно?
Собственно, не все ли равно, что побудило родителей согласиться? Главное заключалось в том, что крупная, с темной шерстью овчарка могла остаться у них. Счастливый Лутц обнял своих родителей.
— За это можете ничего не дарить мне на день рождения и Рождество. — Он пытался взять реванш.
— Ну, ну, не так прытко, — охладил его пыл отец. — Подумай—ка лучше, чем ты будешь ежедневно кормить собаку.
— Это — мелочи! — Лутц подмигнул отцу. — Я знаком с лучшим шеф—поваром Европы. У него и буду брать кости и мясные обрезки.
Отец улыбнулся.
— Я не возражаю. Но не думай, что лучший шеф—повар Европы из—за того, чтобы набить собачье брюхо, станет урезать мясные порции гостей своего ресторана.
Зента знакомилась с квартирой, перебегала из одной комнаты в другую.
Госпожа Хартвиг внимательно смотрела на собаку.
— Прекрасное животное, — заключила она. — Надеюсь, что Зента не ожидает щенков. Что—то она подозрительно полновата.
— Да нет, это так кажется, — заверил Лутц. — Просто ты можешь убедиться, как хорошо бабушка Редлих кормила своих собак. Нет, нет, Зента безусловно не ждет щенков. Ее хозяйка обязательно обратила бы на это внимание.
