будут довольны. И рады, если Смит умрет.
— Тебе не будет больно, Уолтер. Я обещаю. — Марион улыбнулся, но сдержал смешок. — Ну, честно говоря, это не совсем так. Во время сердечного приступа испытываешь ужасную боль.
Он открыл пакет и потянулся к шприцу.
— Что вы делаете?
На пороге палаты стояла рыжая медсестра. Она с подозрением посмотрела на Мариона и быстро подошла к кровати.
— Вы не должны здесь находиться.
Марион улыбнулся ей. Она была маленькой женщиной с хрупкой шеей. Его руки все еще находились внутри бумажного пакета. Он сделал так, чтобы шприц провалился на самое дно, продолжая смотреть на сестру и улыбаться. У Мариона была чудесная улыбка. «Такая нежная», — всегда говорила его мать.
— Я знаю. Я пришел за его вещами, но мне хотелось оставить ему что-нибудь из дома, ну, что-то вроде талисмана на удачу, а здесь никого не оказалось, и мне было не у кого спросить разрешение.
Марион вытащил бумажник и открыл его. Там оказалась потертая фотография Уолтера с женой и детьми. Он показал ее сестре.
— Могу я ее оставить? Ну пожалуйста. Я уверен, что она ему поможет.
— Фотография может потеряться.
Марион посмотрел мимо медсестры. В коридоре никого не было. Он бросил взгляд в противоположную сторону. Еще одна дверь; возможно, она ведет в ванную, в кладовую или в коридор. Он может зажать ей рот, поднять в воздух, это займет всего несколько секунд.
— Я знаю, но…
— Ладно, положите фотографию под подушку. Но вам не следует здесь находиться.
В этот момент появилась темноволосая сестра и сразу же подошла к одному из мониторов. Марион закрыл пакет.
— Он может оставить здесь фотографию? — спросила рыжая сестра. — Она принадлежит мистеру Смиту.
— Нет. Она потеряется, а потом начнутся жалобы. Так всегда бывает.
Марион убрал фотографию в карман и улыбнулся рыжей сестре.
— В любом случае спасибо.
Марион был терпелив. Что ж, он готов подождать, когда Смит снова останется один. Марион вернулся на прежнее место и услышал звук приближающихся сирен. Потом он заметил женщину- полицейского, которая с кем-то говорила по рации. Звук сирен становился все громче. Репортеры стали выходить наружу, остановились возле женщины-полицейского и принялись задавать ей вопросы, но она неожиданно развернулась и побежала обратно в больницу. Марион решил, что ждать не имеет смысла.
Он направился к своей машине, настроение у него испортилось. События разворачивались совсем не так, как он рассчитывал. В Палм-Спрингсе будут недовольны его отчетом, но тут уже ничего не сделаешь. Пока.
Появились сразу две полицейские машины. Марион проследил, как офицеры бегут к больнице мимо кричащих репортеров, после чего позвонил Глену Хауэллу.
Тэлли заскочил за Йоргенсоном и Кэмпбеллом в дом миссис Пеньи и приказал следовать за ним. Затем бросился к своей машине, на бегу позвонил Мецгер в госпиталь, сказал ей, что жизни Смита может угрожать опасность и что нужно немедленно занять пост у входа в палату.
Включив сирену и мигалку, Тэлли помчался к больнице на полной скорости. Он понимал: люди Бенцы узнают, что он делает, и это может поставить под угрозу его жизнь и жизни Джейн и Аманды. Однако Тэлли не мог им позволить хладнокровно прикончить Смита. Он просто не знал, что ему сделать еще.
Когда подъехали к больнице, Тэлли заметил устремившихся к нему репортеров. Выскочил из машины и предупредил Йоргенсона и Кэмпбелла:
— Не говорите ни слова. Никаких комментариев. Вы меня поняли?
Репортеры с криками окружили их. Увидев в глазах подчиненных растерянность, Тэлли скомандовал:
— Идем в больницу!
Как только они оказались внутри, Тэлли принялся быстро оглядывать всех присутствующих, надеясь увидеть сильный загар, массивные часы «Ролекс» или одежду, в которую были одеты мужчины и женщина, захватившие его на парковке. Сейчас все вокруг были подозреваемыми. Каждый считался потенциальным убийцей. Каждый мог привести его к Аманде и Джейн.
Шеф службы безопасности больницы, тучный мужчина по имени Джобс, встретил его вместе с доктором Клаусом и главным врачом приемного покоя, пожилой женщиной, представившейся как доктор Риз. Тэлли попросил их перейти в такое место, где они могли бы спокойно поговорить. Они вышли в коридор и свернули за угол. Тэлли увидел Мецгер и сразу же направился к ней, попросив доктора Риз и остальных подождать.
— Все в порядке?
— Да. Никаких проблем. Что происходит?
Тэлли остановился на пороге палаты. Кроме Смита, в ней больше никого не было. Он посмотрел сначала направо, потом налево и бросил Мецгер:
— Я сейчас вернусь.
Он оставил Йоргенсона и Кэмпбелла вместе с Мецгер, а сам заговорил с врачами:
— У нас есть основания полагать, что на жизнь мистера Смита может быть совершено покушение. Я намерен поставить охрану перед его палатой. Кроме того, полицейские займут пост у входа.
Клаус состроил гримасу.
— Покушение на его жизнь? Вроде того, что вы устроили в машине «скорой помощи»?
Риз не обратила на слова врача ни малейшего внимания.
— Шериф, мы работаем в приемном покое, куда привозят больных, жизни которых угрожает серьезная опасность. События разворачиваются очень быстро. Мы не можем допустить, чтобы нам мешали.
— Я шеф полиции Бристо, а не шериф.
— Я понимаю. Моим людям угрожает опасность?
— Нет, если рядом будут мои офицеры, мэм.
— Чепуха, — вмешался Клаус. — Кому нужно убивать этого парня?
Тэлли не хотелось лгать. Он устал от лжи, поэтому просто пожал плечами.
— Мы должны отнестись к этой угрозе серьезно.
Джобс, начальник службы безопасности, кивнул:
— Мир полон безумцев.
Тэлли договорился со своими офицерами, что они будут охранять Смита с помощью персонала Джобса. Если Смита переведут в другую палату, полиция Бристо будет его сопровождать. Они продолжали обсуждать детали, когда Мецгер позвала Тэлли.
— Шеф, он приходит в себя.
Клаус торопливо направился к Смиту, Тэлли последовал за ним. Глаза Смита открылись и сфокусировались, но оставались мутными. Он пробормотал что-то невнятное, но потом заговорил яснее.
— Где я?
Он проглатывал некоторые звуки, но Тэлли его понял.
Клаус вытащил фонарик, включил его и поднес сначала к одному глазу Смита, а потом к другому.
— Меня зовут Клаус. Я врач больницы, в которой вы и находитесь. Вы знаете, как вас зовут?
Смит ответил не сразу, словно ему потребовалось некоторое время, чтобы понять смысл вопроса, а потом сообразить, как на него отвечать. Он облизнул губы.
— Смит. Уолтер Смит. Что случилось?
Клаус посмотрел на мониторы.
— Вы не знаете?
