— Мне забрать вас из ресторана, мистер Джордж? — спросил Томас.
— Нет. Думаю, мы вернемся сюда пешком. Старине Макси полезно прогуляться.
— Очень хорошо, сэр.
Томас сел в «таурус» и уехал.
— В жизни не слышал, чтобы кто-нибудь говорил «очень хорошо, сэр», — заметил я.
— Я пытаюсь его отучить, но он насмотрелся слишком много фильмов.
Мы с Роландом свернули с Бэрроу на Четвертую. Чтобы заставить Макси сдвинуться с места, Роланду пришлось поставить его на ноги и пару раз дернуть за поводок, чтобы показать, куда нужно идти. Язык Макси свисал из пасти, за псом тянулся слюнявый след, а задние лапы не слушались. Артрит.
По дороге Роланд всматривался в лица прохожих и витрины по обе стороны улицы, время от времени останавливая взгляд на чем-то, что казалось ему интересным. Коп всегда коп.
— Сол Де Лука в этом деле давно, — сказал Роланд. — Начинал в сороковых как самый обычный боевик в банде Лучези. Когда банда распалась, у него образовалась своя команда, причем достаточно большая, а еще он сумел получить столько власти, что ее хватило, чтобы основать собственный клан. Сол Скала — так его называют. Эти парни обожают звучные имена.
— И чем они занимаются?
— Азартные игры, ростовщичество, профсоюзный рэкет здесь, в Нижнем Манхэттене. В данный момент мы находимся на территории Де Луки.
Я принялся озираться по сторонам в поисках теней, затаившихся в дверных проемах, или людей с автоматами в руках, но ничего такого не увидел.
— А ты откуда знаешь?
— В полицейском управлении на стене висит расчерченная карта Нью-Йорка — ну точь-в-точь маленькие Соединенные Штаты. Вот район, принадлежащий Де Луке, рядом территория Гамбозы, а вот здесь — Карлино. Что-то вроде того. Ребята, которые называют себя капо, имеют собственных солдат и управляют тем или иным бизнесом, но все капо подчиняются капо де тутти капо, боссу боссов.
— Крестному отцу.
— Точно. В семье Де Лука это Сол. У Чарли своя команда и свое дело, но он тоже должен отчитываться перед Солом. Как правило, когда капо де тутти капо уходит на покой, он передает бразды правления сыну. Он организовывает дело таким образом, что у сына самая большая команда, больше всего денег и все такое. Сол купил Чарли мясокомбинат.
— Я там был.
Ролли сложил пальцы пистолетом и поднес руку к виску.
— Чарли — псих. Абсолютно неконтролируемый. Его называют Чарли Тунец. Помнишь, что я говорил тебе про имена? Его прозвали Тунцом, потому что он прикончил массу людей. Утопил в океане.
Отличные новости. Просто то, что нужно.
Мы свернули с Четвертой на Шестую и направились на юг, к Маленькой Италии. Пока мы ждали у светофора, Макси вдруг зарычал и бросился в сторону. Задние лапы опережали передние, из пасти непрерывным потоком текла слюна — он изо всех сил пытался укусить несуществующего врага. Стоявшие рядом с нами парни в бейсболках переглянулись и отошли подальше.
— Самое страшное, когда у него едет крыша, — печально произнес Роланд.
Макси какое-то время яростно кусал воздух, потом устал, снова пукнул и сел. Один из отошедших в сторону парней нахмурился и покачал головой.
— Похоже, с пищеварением у него тоже не все в порядке, — заметил я.
Роланд снова печально кивнул:
— Да.
Когда загорелся зеленый свет, Роланд помог Макси встать, показал, куда нужно идти, и мы перешли на другую сторону.
Мы свернули с Шестой на Спринг и вошли в маленький ресторанчик под названием «Умберто». Лысый тип в жилетке бросился к Ролли, улыбаясь и постоянно повторяя «buon giorno», и тотчас же проводил нас в кабинку напротив бара.
В зале уже сидело человек двадцать. Примерно добрая половина из них говорила по-итальянски. Черные глаза проводили Ролли до столика, голоса зазвучали тише. Метрдотель щелкнул пальцами, и мальчишка с нечистой кожей принес воду. Макси, тяжело дыша, уселся на полу рядом с Ролли. Когда метрдотель и мальчишка ушли, я спросил:
— Они не возражают против собаки?
— Мы с Макси едим здесь уже много лет. Когда я служил в полиции, половина здешних парней состояла у меня на учете. Мы киваем друг другу, улыбаемся. Это что-то вроде игры. Заведение принадлежит семье Гамбоза.
— На территории Де Луки?
Ролли глотнул воды и кивнул.
— В прежние времена имелось пять кланов, и все убивали всех, сражаясь за территорию и бизнес, но теперь кланов восемь или девять, и они изображают из себя Ли Якокку, все ужасно вежливые и ведут дела друг с другом, если партнеры демонстрируют rispetto. Ты знаешь, что это такое?
— Если хочешь открыть свое дело на чужой территории, мало просто занять там место. Ты должен продемонстрировать уважение. Попросить разрешения и отдавать часть прибыли.
— Точно. Вито Ратулли, хозяин заведения, является боевиком Карлино. Он отдает Де Луке шесть процентов прибыли за право оставаться на этой территории. Вито готовит лучшее каламари в округе и ведет себя с Де Лукой уважительно. Сол иногда заходит сюда поесть. Эта система работает в обе стороны. Кое- кто из людей Де Луки ведет свои дела на территории Карлино.
Вернулся метрдотель и поставил перед нами большую белую тарелку. В центре тарелки стояла маленькая чашка с оливковым маслом и базиликом, вокруг были разложены веером тонко нарезанные кусочки острой ветчины, по краям лежали горячие рогалики, щедро политые оливковым маслом и посыпанные мелко нарубленным чесноком. Ролли свернул кусочек ветчины, обмакнул в масло, съел половину с маленьким рогаликом, остальное отдал собаке.
— Любишь острую еду? — спросил он.
— Да.
Ролли сказал метрдотелю, чтобы он принес нам каламари, и тот ушел.
— Из какой части Италии ты родом? — спросил я.
Ролли раскатисто рассмеялся:
— Если есть много макарон, перестаешь любить бобы и ветчину.
— А почему кланы заключили мир? — поинтересовался я.
— Организованная преступность — это больше не даго[25] и евреи, — развел руками Ролли. — Наши братья в Гарлеме были под каблуком у мафии, но потом получили гражданские права. Черные решили, что они и сами могут совершать преступления и не платить даго. Появились новые банды, которые уже не были просто уличными хулиганами. А еще выходцы с Ямайки и из Вест-Индии. Они верят в вуду и прочее дерьмо. Им плевать на Сицилию. Кроме того, не следует забывать про кубинцев, китайские триады и всякое отребье из Юго-Восточной Азии. В общем, дерьмо. — Ролли нахмурился, обдумывая свои слова. — Кланы поняли, что, если они не будут держаться вместе, их вытеснят из дела, но мир дался им нелегко. По-прежнему проливается море крови. Никому не нравится вести себя вежливо, и никому не нравится демонстрировать уважение, и множество тел было зарыто в землю, прежде чем семьи приняли решение, как они разделят свою преступную деятельность и территории. Твой Де Лука и Гамбоза ненавидят друг друга еще со времен Сицилии, но ниггеров и китайцев они ненавидят больше. Улавливаешь?
— А кто-нибудь ведет дела с другими парнями?
— Дерьмо.
— Я хочу, чтобы Чарли Де Лука отпустил одного человека, которого он прибрал к рукам.
Ролли съел еще кусочек ветчины.
— Чарли Тунец не из тех, с кем можно договориться.
— Ну, они все такие.
