Глава 23
Мы с Пайком рано пообедали, а потом разошлись по своим комнатам, чтобы провести вечер у телевизора: новости и спорт с Восточного побережья. Питер, Дани, Ник и Ти-Джей заняли три соседних номера в другом крыле мотеля, но не присоединились к нам во время обеда, да и телевизор их не интересовал. Очень скоро вся компания отбыла на двух лимузинах. Решили окунуться в ночную жизнь.
Информация о приезде Питера распространилась довольно быстро. Появились репортеры местного телевидения. Примой у них была высокая худощавая женщина. Достаточно было только посмотреть на ее стремительную энергичную походку и толстого коротышку, семенившего за ней с миниатюрной камерой. Поиски истины. Через несколько минут после их появления прибыл автомобиль, набитый старшеклассниками. Да, слухи распространялись удивительно быстро. Высокая худощавая женщина взяла интервью у старшеклассников. Истина там, где ты ее находишь. Затем все уехали. Больше новостей в мотеле было не высидеть.
На следующее утро Карен Ллойд позвонила мне в семь пятнадцать. Джо Пайк уже ушел.
— Я поговорила с Тоби, — заявила Карен. — Передайте Питеру, что буду ждать его в четыре часа.
Ее голос показался мне усталым и напряженным, словно она не выспалась.
— Как все прошло?
— А вы как думаете? — Она повесила трубку.
Я позвонил в номер Питера Нельсена. После четвертого гудка трубку взяла Дани. Я сообщил ей, что Питеру следует быть у Карен Ллойд в четыре. Она сказала, что передаст Питеру, а потом предложила позавтракать с ними. Я ответил, что у меня дела, но поблагодарил за приглашение. Немножко замявшись, Дани сказала, что будет лучше, если я тоже приеду к Карен Ллойд. Я обещал составить им компанию. Она поблагодарила меня. Ей часто приходилось благодарить других людей. Я повесил трубку, принял душ, оделся, позавтракал фирменными блинчиками и яйцами-пашот, а потом отправился в город на поиски Анджелетты Силвер.
«Ваш тайный сад» оказался небольшим магазинчиком на 122-й улице между мастерской по ремонту обуви и аптекой, совсем рядом с Уэст-Сайдом.
Пока я ехал по Уэст-Сайду мимо девяностых и сотых улиц, белые лица постепенно сменялись лицами латинос и черными, а когда добрался до 110-й улицы, белых вокруг не осталось вовсе. Я вспомнил о Натали Вуд и Ричарде Беймере, но никто почему-то не танцевал на улицах и не пел песен Джорджа Чакириса.[29] Наверное, были не слишком высокого мнения о нем.
Я распахнул дверь магазинчика, и тут же прозвенел колокольчик. В «Вашем тайном саду» было прохладно и влажно, пахло цветами и землей, из маленьких усилителей на потолке лилась тихая классическая музыка. В передней части магазина, где стояли контейнеры со свежими цветами, за стеклом разместились готовые букеты. В задней части находилась стойка, за которой стояли чернокожий мужчина и чернокожая женщина лет шестидесяти. Они составляли букет. Мужчина был довольно высоким, с длинными руками и мощной шеей боксера.
В передней части магазина стройная чернокожая женщина лет тридцати возилась с маргаритками. Она была в зеленых брюках и голубом халате, какие обычно носят санитары. Когда прозвенел колокольчик, мужчина и обе женщины обернулись, уставившись на меня. Мужчина окинул меня тяжелым взглядом и вернулся к своему букету. Должно быть, белые сюда не ходят.
Ко мне подошла стройная женщина и с улыбкой спросила:
— Чем могу вам помочь?
Она была хорошенькой, если не смотреть на двухдюймовый шрам на верхней губе слева и два шрама поменьше над левой бровью. Шрамы были свежими. На халатике висела табличка с именем Сара.
— Привет, Анджелетта, — сказал я. — Меня зовут Элвис Коул. Хочу поговорить с вами о Чарли Де Луке.
Улыбка тут же сползла с ее лица. Она бросила взгляд на мужчину за стойкой, а потом повернулась ко мне. Мужчина за стойкой оторвался от своего букета и внимательно наблюдал за нами. Он не мог нас слышать, но понимал: что-то не так.
— Вы из полиции? — спросила женщина.
— Чарли Де Лука не отпускает одну мою знакомую. Она хочет разорвать с ним отношения, и я пытаюсь найти способ на него надавить.
Молодая женщина вновь посмотрела в сторону мужчины за стойкой и понизила голос. Мужчина отошел от стойки и начал вытирать руки серой тряпкой.
— Мы об этом никогда не говорим, — прошептала она. — Если вы не из полиции, вам следует отсюда уйти.
— Но вы ведь были с Чарли?
Теперь она смотрела в пол.
— Я была со многими мужчинами. Уильям сидел в Даннеморе,[30] а у меня трое детей.
— Конечно. Нелегко вам пришлось.
Она подняла на меня сердитые глаза.
— Уильяма выпустили всего девять месяцев назад, и он завязал. Мы оба завязали. И нам разрешили держать свой магазин.
Я кивнул. Чудесный магазинчик. Чистый и свежий. В отличие от Даннеморы. В отличие от работы на улице.
— Это Чарли повредил вам глаз?
— Не ваше дело.
— Вам знаком человек по имени Ричи?
— Я никого не знаю.
Уильям положил руки на кассу и наградил меня взглядом тюремного надзирателя. Пожилая женщина подошла к нему и дотронулась до его плеча, однако он, похоже, этого даже не заметил. Они никак не могли нас слышать, но знали, о чем идет разговор. Невероятно, но факт.
— Анджелетта, у моей знакомой тоже есть ребенок. У нее есть жизнь, которую она не хочет терять, точно так же, как вы не хотите терять свою.
Уильям протиснулся мимо пожилой женщины и вышел из-за стойки, держа кусок тяжелый трубы. Даже халат не мог скрыть, какие у него сильные руки и мощные плечи. Наверняка в Даннеморе накачался.
— Шли бы вы отсюда подобру-поздорову. Она больше не выходит на улицу, и она туда не вернется. Она не желает иметь с вами ничего общего.
— Я просто хочу с ней поговорить.
— Тебе не придется ни с кем говорить, когда эта штука окажется у тебя в башке.
Я вытащил из кармана «дэн-вессон» и навел на него. Мне ужасно не нравилось, что приходится вторгаться в их жизнь и размахивать пушкой. Но происходившее с Карен Ллойд не нравилось мне еще больше.
— Это ее выбор, Уильям. Не твой, — сказал я.
Пожилая женщина тихо застонала и, раскачиваясь из стороны в сторону, стала рвать на кусочки серую тряпку.
— Анджелетта, дай мне всего пять минут. И я уйду. Больше вы меня никогда не увидите.
Уильям подошел ближе. Похоже, человека, отсидевшего в Даннеморе, пушкой не испугать.
— Не стану повторять дважды, мистер. Здесь больше нет Анджелетты. Здесь больше нет неприятностей.
Анджелетта задумчиво на меня посмотрела, затем кивнула — видно, приняла решение. Она поняла, с чем сможет жить дальше, а с чем нет.
— Уильям, тебе еще нужно доставить товар. Почему бы не заняться делом?
