— Кто тебе ничего не говорил?
— Дядя, — ответил Шей, оторвав взгляд от портрета. — Это моя мать… А мужчина, я думаю, мой отец.
Я не верила свои ушам.
— Ты уверен?
— Раз ты утверждаешь, что обострившееся обоняние могло освободить настоящие воспоминания, — сказал он, — я могу сказать, что именно эту женщину я увидел, когда понюхал одеяло.
— Но Боско не разрешал тебе иметь их фотографии, — сказала я.
— Да, верно. Но тогда почему он хранит их портрет в своей библиотеке? — спросил он. — И почему не разрешает мне на него смотреть?
— Может быть, он боится того, что ты можешь вспомнить что-то при взгляде на эту картину? Ты вспомнил что-нибудь? Ведь теперь ты ее видел.
Шей снова посмотрел на портрет.
— Нет.
Я взяла его за руку.
— У тебя все в порядке?
— Не знаю, — сказал он, поглаживая мою ладонь большим пальцем. — Было бы неплохо, если бы в моей жизни хоть что-нибудь прояснилось.
Я сжала его пальцы.
— Да, понимаю.
Мы подняли слишком много камней, под которыми скрывались разные неприятные секреты.
— Что будем делать?
— То, зачем пришли сюда.
— Искать?
— Да.
Я посмотрела на книжные полки, высившиеся вокруг нас.
— Есть мысли, с чего нужно начать? Может быть, у дяди есть картотека?
— С каталогом было бы слишком легко, не думаешь? — спросил он саркастически.
— Ну, ладно, тогда просто буду осматривать полки, — сказала я, не обращая внимания на усмешку в его глазах.
Шей зловеще улыбнулся.
— Есть одна интересная штука.
— Какая?
— Запертый книжный шкаф.
— Звучит заманчиво. Ты уже в него залезал?
Он покраснел и почесал шею.
— Хотя мне и неприятно в этом признаться, но я чувствую себя немного виноватым в том, что вломился в дядину библиотеку. Я думал, что если не буду вскрывать шкаф, смогу немного искупить свою вину… Ну, что-то в этом роде. Кармический компромисс.
— Ты странный человек, — сказала я тихо.
— Этим я тебе и нравлюсь, — сказал он, осветив улыбкой затемненную комнату.
Резной шкаф из красного дерева стоял в углу возле пустой стены, рядом с высокими напольными часами, которые тихонько тикали. Шей быстро справился с замком и открыл его. В шкафу обнаружилось шесть полок, на которых стояли книги в одинаковых черных кожаных переплетах. Шей взял книгу с верхней полки.
— Она написана от руки, как дневник.
— Есть название?
Шей открыл титульный лист.
— Анналы Халдиса.
Название было знакомым, и у меня появилось чувство, что эти книги — не то, что мы ищем.
— Есть и даты, — сказал Шей. — С 1900 по 1905 год.
Я взяла книгу с полки пониже.
— А здесь с 1945 по 1950.
Я принялась читать, и мои подозрения подтвердились. Книга представляла собой описание генеалогического древа. Полная история стай Воинов.
— Не понимаю, — нахмурился Шей. — Здесь список имен, похоже на описание генеалогического древа. С заметками о каждом члене семьи.
— Это нам не поможет, — сказала я, захлопнув книгу и вернув ее на место. — Придется искать среди других книг в библиотеке.
Шей посмотрел на меня с удивлением.
— Почему ты так говоришь?
— Эти книги не о самом Халдисе, — сказала я.
— А о чем?
— Это хроники стай Воинов, составленные Хранителями.
— Серьезно? — спросил он, и брови его взлетели вверх.
Я кивнула, взяв у него из рук книгу и поставив ее обратно на полку.
— Закрой шкаф и не забудь запереть замок.
— Ты разве не хочешь в них заглянуть? — спросил он. — Ведь это твоя история.
— Я ее знаю, — пояснила я. — Кроме того, мы начнем спорить.
— Почему?
— Здесь написано не только о том, что происходило со стаями, — объяснила я. — В основном в них повествуется о том, как формировались стаи, кому они подчинялись и какие решения принимали Хранители по поводу формирования пар.
— Пары формировали? — переспросил Шей, взглянув на нижнюю полку. — Хочешь сказать, что в одной из книг описано в деталях, почему в женихи тебе назначили Рена?
— Да, и об этом тоже, — согласилась я. — Равно как и обо всех других парах, составленных на протяжении столетия. Это генеалогическое древо, как ты и сказал.
Он пристально смотрел на книги, стоявшие на нижней полке; пальцы его дрожали.
— Оставь эту мысль, Шей.
— Но…
— Ты ничего не можешь с этим сделать, — сказала я. — Только разозлишься. Закрой шкаф.
Он пробормотал что-то нечленораздельное, но покорно закрыл шкаф и запер замок.
— У тебя есть еще приказания для меня, о великий вожак?
— Не надо идиотничать, — попросила я, указывая на книжные полки, громоздившиеся над нашими головами от пола до потолка. — Нам есть чем здесь заняться, так что не стоит превращать поиски в мыльную оперу.
— В мыльную оперу?
Он пристально посмотрел на меня, а потом неожиданно подбежал и обхватил меня руками. Я чувствовала, что он весь дрожит.
— Шей?
Лишь спустя минуту я поняла, что он смеется. Сначала я заулыбалась, а потом начала смеяться вместе с ним. По щекам катились слезы, живот начал болеть, но я не могла удержаться и хохотала все громче и громче. Мы упали на пол от изнеможения и лежали бок о бок, слыша, как смех отражается от каменного пола и заполняет эхом огромное помещение библиотеки в поместье Роуэн.
До знакомства с Шеем я никогда так не смеялась, свободно и легко. Теперь тело мое тряслось от счастья, а не от гнева. Смех ободрил меня, но мысль о том, что после заключения союза я больше с ним не увижусь и у меня никогда не будет шанса вернуть то, что я переживаю сейчас, продолжала мучить меня.
