— Я думаю, это где-то в конце коридора, мэм.
Элеонора вскинула бровь:
— Ты не знаешь, где расположена комната, в которой завтракают?
Нед покраснел и заикаясь объяснил:
— Прошу прощения, мэм, но ею не пользовались все то время, пока я здесь работаю.
— Понятно. — Она постаралась не злиться. — В таком случае где я могу позавтракать?
— В столовой, мэм.
— Очень хорошо. Спасибо, Нед.
Элеонора свернула в другой коридор и вошла в столовую. Каково же было ее удивление, когда она увидела за длинным столом Артура.
Он поднял глаза от газеты и слегка нахмурился, словно не ожидая увидеть ее в этот час.
— Элеонора. — Он поднялся, приветствуя ее. — Добрый день.
— Добрый день, сэр.
Дверь в столовую распахнулась, и на пороге появилась Салли. Выглядела она еще более измученной и озабоченной, чем накануне. На лбу ее поблескивали капельки пота. Из-под желтого чепчика выбивались завитки волос. Она уставилась на Элеонору и вытерла руки о замызганный фартук.
— Мэм, — произнесла она, сделав неуклюжий реверанс, — я не знала, что вы спуститесь к завтраку.
— Я это заметила, — проворчала Элеонора и выразительно кивнула на длинный стол.
Горничная бросилась к буфету и выдвинула ящик.
Пока девушка доставала ей посуду, Элеонора пересекла комнату, чтобы познакомиться с блюдами, стоящими на столе.
Ситуация на кухне по сравнению с вечером нисколько не улучшилась. Яйца остыли. Сосиски выглядели неаппетитно, на картофеле застыл старый жир.
В отчаянии Элеонора взяла пару ломтиков тоста и налила себе в чашку тепловатого кофе.
Повернувшись, она увидела, что Салли поставила для нее прибор на противоположной от Артура стороне стола.
Она дождалась, пока служанка покинет комнату, и поставила прибор справа от Артура.
Повисла неловкая тишина.
— Надеюсь, вы хорошо спали ночью? — заговорил наконец Артур.
— Да, милорд. — Элеонора попробовала кофе и убедилась, что напиток был не только холодным, но и ужасным на вкус. Она поставила чашку на стол. — Вы позволите мне задать вам вопрос: эта прислуга давно у вас работает?
Он взглянул на нее с некоторым удивлением:
— Я никогда не видел никого из них, до своего появления в этом доме несколько дней назад.
— Вы никого из них не знаете? Он перевернул страницу газеты.
— Я провожу здесь очень мало времени. Фактически я вообще не пользовался этим домом в течение последнего года. Когда я изредка приезжаю в Лондон, я предпочитаю проводить время в клубе.
— Понятно. — Отсутствие интереса к дому объясняло его запущенный вид. — Кто осуществляет надзор за слугами?
— Пожилой управляющий моего деда. Я унаследовал его вместе с особняком, и управление домом — это единственная его обязанность. Ни для каких других дел он уже не годится. Слишком стар. — Он поднес ко рту чашку. — А почему вы спрашиваете?
— Есть некоторые детали по ведению хозяйства, которые требуют внимания.
— Да, я заметил. Впрочем, у меня нет времени ими заниматься.
— Разумеется. Но у меня время есть. Вы не станете возражать, если я займусь вашим домом?
— Я не считаю его своим домом. — Он пожал плечами и поставил чашку на стол. — Я даже подумываю о том, чтобы его продать. Но вы вольны делать что хотите, пока находитесь здесь.
Она отщипнула кусочек от черствого тоста.
— Я могу понять, почему у вас появилось желание продать дом. Содержание столь громадного здания обходится очень дорого.
— Деньги здесь ни при чем. — Взгляд его посуровел. — Просто я не люблю это место. Когда я женюсь, мне понадобится дом в городе, чтобы время от времени я мог в нем появляться; Но для этой цели я куплю другой дом.
По непонятной причине у нее вдруг совсем пропал аппетит. Естественно, он говорил о своей настоящей женитьбе. Но почему его слова на нее так подействовали? У него были обязательства перед своим семейством. Более того, когда он станет выбирать себе графиню, он сделает то, что делают другие богачи в его положении: он поищет богатую молодую леди, только что окончившую школу, — она будет слишком деликатна и невинна, чтобы ее можно было использовать в качестве подставной невесты.
Невеста Сент-Меррика — его настоящая невеста — должна быть леди с безупречной репутацией; ее семья не будет запятнана каким-либо скандалом или связями с торговцами. Она принесет ему земли и состояние, хотя он и не нуждается в этом, но именно так всегда делается в этом мире.
«Пора сменить тему», — решила Элеонора.
— Что интересного пишут в газетах?
— Обычные сплетни и пережевывания скандалов. — В его голосе послышались презрительные нотки. — Ничего существенного. Какие у вас планы на сегодня?
— Мы с Маргарет планируем отправиться за покупками.
Он кивнул:
— Отлично. Я хочу, чтобы вы появились в обществе как можно скорее.
— Мы будем готовы посетить первый бал уже завтра вечером, — заверила его Элеонора.
Вошел Иббиттс с грязным подносом, на котором громоздилась стопка визитных карточек и писем.
Артур поднял голову:
— Что там у вас?
— Еще одна пачка визитных карточек и приглашений, милорд, — доложил Иббиттс. — Что прикажете с ними делать?
— Я займусь ими в библиотеке.
— Слушаюсь, милорд.
Артур скомкал салфетку и поднялся.
— Извините меня, дорогая, — произнес он. — Я должен уйти. Сегодня я представлю вам список приемов, на которых вы должны появиться в ближайшие дни.
— Да, Артур, — пробормотала она послушно. Она не станет воспринимать его «дорогая» всерьез. Это говорилось лишь для ушей Иббиттса.
К ее удивлению, он наклонился и поцеловал ее — и не в щеку, а в губы. Это был очень короткий властный поцелуй. Так мужчина целует свою настоящую невесту.
Она пришла в замешательство — кто бы мог предположить, что Артур такой замечательный актер?
Она была настолько потрясена этой неожиданной нежностью, что на некоторое время потеряла дар речи. К тому моменту когда она пришла в себя, Артур уже покинул столовую. Она услышала удаляющийся стук его элегантных сапог в коридоре.
— Будут какие-нибудь указания, мадам? — спросил Иббиттс таким тоном, который предполагал, что ничего подобного не будет.
— Да, кое-какие будут. — Элеонора бросила салфетку на стол. — Пожалуйста, принесите мне счета по ведению хозяйства за последние два квартала.
Иббиттс несколько секунд непонимающе смотрел на нее. Затем его щеки сделались пунцовыми. Он долго шевелил губами, прежде чем ему удалось заговорить.
— Прошу прощения, мадам?
— Мне кажется, я выразилась достаточно ясно, Иббиттс!
— Счета по ведению хозяйства хранит у себя управляющий старого графа, мэм. У меня их нет. Я лишь веду учет расходов и докладываю о них мистеру Ормсби.
— Понятно. В таком случае, надеюсь, вы сможете ответить на несколько моих вопросов.
