того чтобы появляться в обществе друг друга, не вызывая излишних толков.
– Я размышлял над этим почти всю ночь. – Бакстер помолчал и добавил: – Думаю, перебрал все возможные варианты.
Она выжидающе улыбнулась ему:
– И что же?
– И пришел к неминуемому выводу. Существует лишь один повод для наших совместных выходов в свет.
– Хотела бы я знать какой.
– Помолвка.
Услышав это, Шарлотта чуть не задохнулась.
– Как вы сказали? – осторожно переспросила она, когда к ней вернулась способность говорить.
– Мы с вами объявим, что помолвлены и собираемся пожениться. – Он криво усмехнулся. – И я все-таки настаиваю на том, чтобы вы называли меня Бакстером.
Глава 6
Бакстер заранее подготовился к взрыву. Но даже все его знания о природе взрывчатых веществ не помогли ему предсказать реакцию Шарлотты.
Сначала она замерла. Глаза ее расширились и тут же сузились, став похожими на два узких лезвия. Рот открывался и закрывался дважды.
И только после этого разразилась гроза.
–
– Очень может быть, – согласился Бакстер, удивляясь, почему его так огорчил ее возмущенный протест. И действительно, с чего бы ей радоваться, узнав, что придется изображать его невесту?
Но после того как он полночи промучился бессонницей, находясь в состоянии повышенного возбуждения, ему меньше всего хотелось прочесть в ее глазах удивление и испуг. Как-никак не он один поддался вчера страстному порыву…
– Это же сумасшествие. – Шарлотта с заметным усилием попыталась взять себя в руки. – И как только вам это взбрело в голову?
– По-моему, я довольно ясно все изложил. – Он уделил логике особенное внимание. Шарлотта – женщина умная и так же отчетливо понимает проблему, как и он сам. – Если мы собираемся продолжать наше расследование в кругу знакомых моей тетушки, вы больше не сможете представлять меня как своего поверенного. Здесь этот номер не пройдет. Нам потребуется более правдоподобное объяснение.
– Правдоподобное объяснение, – оцепенело повторила она.
– Да. – Внезапно Бакстер почувствовал, что вот-вот начнет расхаживать взад-вперед по комнате. Он усилием воли заставил себя остаться на месте, никак не выдав своего волнения.
– И вы полагаете, это объяснение правдоподобно?
– Если сможете предложить что-нибудь получше, я с удовольствием вас выслушаю.
– Но ведь можно найти другой выход из создавшейся ситуации. – Шарлотта забарабанила пальчиками по поверхности стола. – Дайте мне время поразмыслить.
– Пожалуйста, сколько угодно. – Его все сильнее охватывало беспокойство. Чтобы как-то отвлечься, Бакстер взял с ближайшего столика книгу в кожаном переплете. Рассеянно взглянув на обложку, он увидел имя Байрона, негромко выругался и поспешно положил томик на место.
– Мы можем сделать вид, что сошлись на почве обоюдного интереса к химии, – задумчиво произнесла Шарлотта. – Скажем, что встретились на собрании какого-нибудь ученого общества.
– Это сойдет как повод для знакомства и для нескольких встреч в обществе, но не более того.
– Наверняка есть и другой выход.
«Как она старательно изыскивает варианты», – мрачно подумал он. Очевидно, помолвка, даже ненастоящая, для нее сущее проклятие, решил Бакстер.
– Ну и какой же?
Она бросила на него быстрый, испытующий взгляд, потом принялась с нарочитым вниманием разглядывать глобус, стоявший у окна.
– Можно пустить слух, что мы с вами питаем друг к другу нежную… э-э-э… привязанность.
– Кажется, в этом и состоит суть моего предложения.
– Я имею в виду неофициальные романтические отношения. – Она слегка порозовела, не отрывая взгляда от глобуса. – А именно – любовную интригу.
– Черт побери! Вы хотите, чтобы все думали, будто мы с вами вступили в интимную
Она упрямо вскинула подбородок.
– Для меня это единственно возможный вариант.
– Но не для меня.
– Это еще почему? – Она решительно обернулась к нему и густо покраснела. – Боже правый! Уж не хотите ли вы сказать, что вас не интересуют женщины? Я всегда знала, что мистер Маркл не имеет склонности к противоположному полу, но после вчерашнего я… пришла к выводу, что вы имеете… Имеете склонность.
– Без сомнения, – спокойно согласился Бакстер. – Но я не выношу свои увлечения на суд высшего общества.
– Прошу прощения?
Бакстер вздохнул. Беседа проходит гораздо хуже, чем он предполагал.
– Не в моих правилах заводить интрижку на глазах у всего света. Одним словом, я не хочу походить на своего отца.
– Понятно, – смущенно пробормотала она.
– Шарлотта, тем, кто знает меня, известно и то, что я никогда не буду щеголять в обществе со своей возлюбленной, особенно если она молода и еще не была замужем. К вашему сведению, это совершенно не в моем характере.
– Кажется, я начинаю понимать, в чем дело. Вы, сэр, в глубине души джентльмен. С вашей стороны очень благородно заботиться о моей репутации, но уверяю вас, слухи и сплетни меня абсолютно не волнуют.
– А вам бы следовало, черт возьми, опасаться сплетен, если вы заботитесь о своей карьере и намерены в дальнейшем продолжать вашу благородную деятельность. – Это был удар наугад, но он пришелся как нельзя кстати.
Глаза ее испуганно распахнулись.
– О Господи, я об этом и не подумала. А вы правда считаете, что слухи о нашей с вами интимной связи могут повредить моей работе?
Бакстер почувствовал, что наступил благоприятный момент, и надавил еще сильнее:
– Общество всегда проявляет изрядную долю лицемерия в подобных случаях. Вам, должно быть, известно, что дамы из высшего света, которых вы надеетесь сделать своими клиентками, предъявляют к своим служащим более высокие требования, чем к себе.
– Я поняла ваш намек. – Шарлотта, потупившись, рассматривала свои руки. – Моя экономка миссис Витти не раз рассказывала мне о благородных дамах, имевших кучу любовников, которые без колебаний вышвырнули бы за дверь служанку, забеременевшую от лакея.
– Вот именно. И эти же благородные леди наверняка не согласятся иметь дело с женщиной, не скрывающей своей связи с джентльменом моего статуса.
– Вашего статуса?
– Смею вам напомнить, что я внебрачный сын графа Эшертона.
– Внебрачный сын, который боится стать пищей для сплетен.
– Не надо иронизировать. Я вырос среди насмешек и досужих разговоров и знаю, что это такое.
– О да, конечно. – Она медленно опустилась в кресло. – Прошу простить меня, сэр. Я не приняла во внимание ваши чувства. Наверное, вам было очень тяжело.
– Скажем так, скандальное варево никогда не было моим любимым кушаньем. – Бакстер заметил
