Подобное известие, мало что значащее, в лучшем случае продемонстрирует мое бессилие… Лишь завтра, ваше благородие, перед началом сражения, я пошлю противникам твою голову, насаженную на длинную палку. Это, конечно, дикий обычай, но я не могу пренебречь ничем, что увеличит мои шансы. Ты ведь понимаешь, что не могу?
— Понимаю.
— Ты дартанец, ваше благородие. Объясни мне, почему мы стоим по разные стороны вместо того, чтобы стоять плечом к плечу? Ты отдаешь себе отчет в том, что если бы из этого дворца, из этого же самого тронного зала, ты правил как дартанский король, владеющий собственным королевством, то мы никогда бы не встретились? Или, вернее, встретились бы тогда, когда кто-нибудь пожелал бы лишить тебя короны. Тогда княгиня Эзена, госпожа Доброго Знака, явилась бы на твой зов, ведя свои отряды. Впрочем, возможно, вообще не было бы княгини Эзены, госпожи Доброго Знака… — задумчиво проговорила она. — Почему ты служишь чужому монарху, господин?
— Это мой монарх. Император Вечной империи, король Армекта, Дартана, Громбеларда и Гарры.
— Почему ты его признаешь?
— Потому что Дартан под его властью имел все, чего у него не было под властью собственных королей. Справедливость, благосостояние и мир. Армект показал Дартану то, чего здесь прежде никто не видел. Стоит, отбросив высокомерие, учиться у тех, кто более справедлив и мудр, и даже отдать им власть. Потому что ничего важнее справедливости и мудрости я не вижу.
— «Армект показал Дартану то, чего здесь никто не видел»? — повторила она. — Что показал Армект, ваше благородие? Ибо я вижу перед собой того, кто представляет властителя этого прекрасного края. И этот человек, от имени своего властителя из Кирлана, показал мне интриги с рыцарями, недостойными и плевка; интриги с ничтожествами против воинов. Подобное, как я понимаю, нравится армектанской госпоже Арилоре, властительнице войны и смерти? Именно этому должен Дартан учиться у Армекта? Ответь мне, ваше благородие.
Представитель молчал.
— Когда рушился Золотой Дартан королей, — сказала Эзена, — армектанский порядок, армектанские традиции и законы действительно достойны были восхищения. Их навязали всем, видимо, так и должно было быть. Но разве ты не видишь, господин, что прошли столетия, и теперь под небом Шерера уже другой край стоит на страже таких достоинств, как честность, мужество и гордость? Ты не видишь, что Непостижимой Арилоры давно уже нет в Армекте, ибо она ушла вместе со своими воинами, на место которых пришли урядники, мошенники и шпионы? Вместо солдат — изверги, готовые бить палками каждого, кто поднимет голову. Что Армект может сегодня показать Дартану? Вице-короля, который вступит в союз с жалкими тварями, воскресив все то, что уже вымирало? Интриги, покупку привилегий для себя взамен на оказанную поддержку? Армект, который когда-то, уважая особенность и гордость нескольких тысяч людей на пограничье, создал город-княжество, не принадлежащее ни к одному краю, сегодня не в состоянии заметить пробудившуюся национальную гордость миллионов дартанцев, среди которых многие именуют себя дартами, коренными обитателями этой земли. Уже нет уважения к тому, что край прекрасных солдат- кочевников считал самым ценным: к мужеству, честности, гордости за то, кем ты являешься. Не рассказывай мне, господин, будто ты защищаешь эти ценности. Ты защищаешь лишь казну Вечной империи.
Ее собеседник вздохнул.
— Все, что ты говоришь, госпожа, звучит красиво, но это, увы, неправда. Ты пришла ниоткуда, вдохновленная возвышенными идеалами, мечтая о могущественном, справедливом королевстве, которое может сосуществовать как с Армектом, так и всей Вечной империей. Но я, ваше высочество, в границах этого «справедливого королевства» провел всю жизнь и много лет им управляю. В этом «справедливом и гордом королевстве» по-прежнему судят суды, готовые признать правоту того, кто громче всего шумит, поскольку они в любом случае не признают правоту невольницы, возвысившейся по чьему-то капризу до титула княгини… разве не так, ваше высочество? Не Армект придумал эти суды, напротив, он лишь разрешил их существование, ибо они — меньшее зло, чем вечные междоусобные войны. Ты сражаешься за миф, госпожа, впрочем, ты сама — миф, ибо я знаю, с кем тебя отождествляют некоторые. Скажу тебе кое-что важное, ваше королевское высочество. — Он медленно и отчетливо произнес титул, чтобы было совершенно ясно, что он не оговорился. — Возможно, и в самом деле существовала легендарная Королева Роллайна и, возможно, ты именно та, кто мог бы занять ее место. Но человеческая жизнь недолга, ваше высочество, а говорит это человек уже старый. Через несколько десятков лет, даже если бы твое правление продлилось все это время, в Золотом Дартане воцарится хаос, разразится гражданская война, а вскоре после этого армектанские войска будут вынуждены войти в этот край и установить свои порядки, впрочем, какие угодно порядки, ибо иначе эта шерерская язва будет гноиться и гноиться без конца, заражая все остальные края, так, как это было много веков назад. Вот, ваше королевское высочество, самая важная причина, по которой я больше никогда не обращусь к тебе по титулу, который ты только что услышала целых два раза. Вечная империя должна быть одна, а в ее границах должен быть вечный мир. За это я хочу умереть. И за это же, даже о том не зная, будут завтра умирать ничтожные мошенники, думающие только о своих кошельках. Мошенники, выступившие против благородных мечтателей.
Уже наступила ночь, но за остатками ужина двое мужчин все еще разговаривали о Громбеларде, Дартане, Шерни и Шерере, необычных женщинах… Обо всем, только не о войне, исход которой, возможно, должен был решиться завтра. Они не потребовали себе больше света, горели лишь свечи в двух больших канделябрах, стоявших на столе.
— Два великих воина, человек и кот, пришли в этот город и скрылись под чужими именами, ибо их преследовали по закону, — говорил Готах. — Ты знал их обоих, ваше благородие. Что с ними стало?
Датанец молча смотрел на него, явно подбирая подходящие слова.
— Скажу лишь, ваше благородие, что я знаю многих воинов. Скажу так: возможно, есть на свете воины, которые бежали от одной войны не затем, чтобы принять участие в другой. Возможно, есть воины, которые были почти королями и бросили свое королевство не затем, чтобы служить другим, чужим монархам. И не будем больше строить догадок, ваше благородие.
Готах с почтением отнесся к тайне, которая не была тайной для его собеседника.
— Возможно, есть и воины, — сказала от дверей черноволосая женщина, — которые не берут в руки меч и вместе с тем могут сражаться за правое дело.
Они не заметили, когда она вошла. Возможно, она уже долго стояла в дверях, слушая, что двое мужчин говорят о Дартане, Громбеларде… и необычных женщинах.
Они встали.
Княгиня не спеша подошла к столу, взяла свой бокал, который никто до сих пор не убрал, и сама налила вина. Она вопросительно посмотрела на мужчин, явно готовая услужить и им. На ней было легкое домашнее платье, белое, с разрезами по бокам, очень похожее на те, что часто носили Жемчужины. Точно так же его стягивала в талии золотая цепочка, и точно так же изящная застежка не позволяла выдаваться груди. Готах — несмотря на то, что ему об этом довольно грубо напоминали — уже успел забыть, что ее высочество не только княгиня-регент, но и молодая, очень красивая девушка, которая сейчас держала кувшин с вином и спрашивала взглядом: «Хотите?»
— Спасибо, ваше высочество, — хором сказали оба.
Она села и жестом предложила им сделать то же самое.
— Я пришла помечтать, — сказала она. — Сегодня мне сказали, что я миф, сражаюсь за сны и мечты… Может быть, все это правда. Но я хочу помечтать еще раз, совсем немного. Самое большее до рассвета. Потом уже не будет никаких мифов и мечтаний.
Она сделала неясный жест рукой, откинувшись на спинку кресла.
— Там лежат письма… От его благородия Эневена, от Йокеса. Я уже знаю. А вы?
— О чем, ваше высочество? — спросил Готах.
— Йокес не успеет. Завтра утром, возможно, вступит в бой один из легких отрядов. Остальные не успеют. Йокес пишет, что успели бы, будь у него под седлом армектанские степные лошади. Но крупные кони тяжелой конницы не слишком выносливы. Они лишь очень сильны. Йокес обещает, что солдаты заездят этих коней и пойдут дальше пешком… но они наверняка не успеют. Возможно, появятся конные арбалетчики, но их будет немного. Кони с Золотых холмов хоть и очень быстрые, но и они не слишком выносливы.
