более того. Я человек и хочу быть только человеком…
— Ты даже не спрашиваешь, каким могуществом одарили тебя Просторы.
— Не спрашивал и не буду.
— Может быть, тебе все-таки стоит это знать. Никаким, брат. Можешь рассчитывать на их опеку, но не более того. Но ты сейчас в самом расцвете сил, тебе нет еще и сорока…
— Хотел бы, чтобы мне было столько, — усмехнулся Раладан. — А на самом деле мне… Что ж, наверное, я никогда не узнаю сколько. Когда меня вытащили из моря, я выглядел лет на двенадцать. Надо бы посчитать…
— Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало, друг мой? — спросил старик, прервав его чуть ли не на полуслове.
— А какое это имеет отношение к делу?
— Я говорю, что тебе неполных сорок, поскольку именно на столько ты выглядишь. А всюду, куда долетает соленый морской бриз, жизнь тебе не нужна!
Раладан удивленно посмотрел на него:
— То есть?
— То есть беспокоиться о старости ты начнешь лет, может быть, через тысячу, не раньше. Разве что сбежишь от моря.
Раладан остолбенел.
— Что ты хочешь сказать, господин?
— Что хочу, то и говорю! — резко оборвал его Таменат. — Ты вечен, как и твой отец, жизнь которому дают Просторы, и как они сами. Вместе с этой красавицей вы можете пережить империю и все, что за ней последует. В глазах других людей (ибо вы все-таки люди!) ваше существование — это бессмертие. Но помни, — он многозначительно поднял палец, — что меч остается мечом, а огонь — огнем… Ничто не оживит того, чего нет. Примеры нам известны.
Раладан молчал, не зная, что сказать.
— И это тот, кто ничему не удивляется, — покачал лысой головой Таменат.
— Потому что не могу понять! — последовал ответ. — Уже полгода с лишним, во имя Шерни, а ты мне только теперь говоришь, что я бессмертный?!
Таменат отнюдь не чувствовал себя виноватым.
— А ты спрашивал? Ведь ты, кажется, хочешь быть обычным человеком?
Раладан подошел к узкому окну и оперся руками о стены по обеим его сторонам.
Он смотрел на Ахелию.
Из башни, в которой они находились, открывался отличный вид на прочную стену, охватывавшую порт и город; дальше возвышалась прибрежная цитадель. Соединенные с остальными укреплениями башни стерегли вход в порт; тяжелая цепь, которой они были связаны, свешивалась над самыми волнами.
— Далеко на востоке есть земля, — сказал Раладан. — Я всегда хотел туда отправиться… Но жизнь все время казалась мне слишком короткой, чтобы уместить в ней все мои планы. Если бы ты мог отправиться со мной, господин! — внезапно воскликнул он, ударив кулаком о стену.
— Сумасшедший, — заметил Таменат. — Добавь ему пару лет жизни, и от Просторов его за уши не оттащишь. — После чего спокойно добавил: — Я скоро умру.
— О, ради всех морей! — бросил Раладан.
— Кроме того, гм, твоя жена…
— А, шлюха! — фыркнул тот. — У меня уже рога в дверях не помещаются!
— И тебе это так сильно не нравится?
Раладан помолчал, потом, неожиданно улыбнувшись, сказал через плечо:
— Может, это и странно… но нет. Если не считать этого, она вся моя, без остатка. Пусть уж лучше будет так, чем наоборот.
Скрипнула дверь. Они обернулись. Ридарета бросила на стол рукавицы, отстегнула от пояса меч и тоже положила на стол. Потом сняла шлем, освободив пышные волосы.
— Как учеба? — спросил Таменат.
— Учеба… — буркнула она. — Эти местные дохляки еле таскают козлы для пищалей. Но снова нашлась пара добровольцев.
— В городе дороговизна, а в деревнях голод, — подытожил Раладан. — Что-то долгая эта осень…
Недавно он совершил поступок, которого, пожалуй, не знала история Просторов, — отправился сквозь шторм в Дартан. И вернулся… С мукой, зерном, фасолью. Цитадель в Ахелии теперь кормила весь остров. Беспокоиться приходилось лишь о Малой Агаре. Лишь однажды, в ясный день, туда ушли баркасы. Но до сих пор не вернулись. Добралось ли до места продовольствие?
— Ахагаден, — сказала Ридарета. — Он свое дело знает. Вот это — солдат! — добавила она таким тоном, что мужчины многозначительно переглянулись и улыбнулись. — Должна признаться, если поставить моих стрелков против его щитоносцев и арбалетчиков, один против одного, то после сражения даже доспехи моих никуда не были бы годны.
— Больше стреляй, — посоветовал Таменат. — В конце концов, это ты командуешь всем войском, не Ахагаден. Возьми у него несколько хороших десятников. Если хочешь получить из огнестрельной пехоты отборное войско…
— Стрелять… У нас мало пороха. Я не могу палить просто так. Кто знает, что будет, когда кончится осень? Империя все так же там, где и была. А твоя красотка? — спросила она, глядя на Раладана. — Никто не знает, где она? Как обычно?
— Совсем недалеко, — сказала Алида, стоя в дверях. — Ты снова приказала выпороть бичом солдата… Держи себя в руках! Слишком это тебя возбуждает.
— Ее высочество княгиня Алида, владычица Агар, — произнесла Ридарета, не обращая внимания на упрек, и поклонилась, приложив руку к груди. Собственно, они друг друга любили, но и обожали дразниться.
— У меня есть для тебя жеребец, — злорадно сообщила Алида. — Можешь на нем отыграться. Без бича.
— Из огнестрельных?
— Может, и огнестрельный, откуда мне знать? Если даже и огнестрельный, то уж наверняка не со мной. Кто может быть более огнестрельным, чем мой господин и супруг?
Раладан посмотрел в потолок и снова отвернулся к окну, заложив руки за пояс. Он молчал, покачиваясь на каблуках.
— Наш друг, — наконец сказал он, — собрался в могилу.
Обе с беспокойством взглянули на старика. В последние месяцы великан стал почти отцом для всех троих.
— Вовсе нет, — тут же возразил он. — Я просто говорил, что умру.
Раладан пожал плечами. Женщины переглянулись.
— Цитадель почти закончена, — продолжал старик. — Пора платить строителю.
Раладан снова обернулся.
— Золотом? — недоверчиво спросил он. — Ради Шерни, у нас нет столько…
— Молокосос. Наглый молокосос, — подытожил великан, качая головой. — Зачем золото старику? Мне нужно то, что имеет ценность в моем возрасте…
Они выжидательно смотрели на него.
— Жизнь. Ваша жизнь.
Он тяжело встал и подошел к Раладану, положив руку ему на плечо.
— Не вся, конечно. Но у меня есть сын… В некотором смысле… вы вернули меня миру, — признался он. — Я хочу попасть в Громбелард. Если бы мне потребовалась помощь — найду ли я ее здесь, на Агарах? Я хочу найти своего сына, — объяснил он. — Для одиночки это может оказаться слишком трудной задачей. Если мне потребуется помощь? В моем личном деле? — снова спросил он.
Они изумленно уставились на него.
— Вот тебе мое слово, господин, — серьезно сказал Раладан. — Ты должен требовать, а не спрашивать.
