окованный посеребренной жестью нос. Он стиснул зубы. Бежать от такого богатства! Один дартанский корабль стоил больше трех любых других. Дартанцы обожали роскошь — и могли ее себе позволить. Командир этого корабля наверняка был достаточно богат для того, чтобы купить себе звание капитана гвардейской каравеллы. Выкуп за такого пленника…
Он сердито отвернулся, глядя на суетившуюся команду. Канониры, услуги которых не требовались при парусах, заряжали пушки. Абордажные группы поднимались на палубу в полном вооружении, бросая топоры на доски. На носу и корме лучники втыкали в дерево стрелы, чтобы иметь их под рукой. Несколько матросов под руководством Дороля готовили канаты с крючьями. Кто-то принес багры. Корабль, ведомый уверенной рукой лоцмана прямо по ветру, все быстрее рассекал волны. Пока ничто не говорило о том, что ему удастся оторваться от преследователей. Однако Тарес знал, что ситуация вскоре изменится: «Морской змей» имел огромную площадь парусов. Но он был слишком велик и тяжел, чтобы быстро набрать полную скорость.
Он посмотрел на небо, как до этого Раладан. Приходилось ждать до ночи. Ночью они могли сменить курс и уйти от погони.
Со стороны кормы донесся приглушенный грохот. Он даже не оглянулся, зная, что расстояние слишком велико; гвардеец лишь пытался их напугать. Однако грохот выстрела был достаточно сильным. Это означало, что у дартанца на носу тяжелые орудия. Новинка. Прогресс в вооружении кораблей быстро шел вперед. Тарес прекрасно помнил времена, когда на кораблях возили метательные машины, а потом две-три слабенькие бомбарды. «Морского змея» следовало бы довооружить. Однако это было не так просто. Перенести добытые орудия с захваченного корабля в открытом море было делом нелегким. Кроме того, для этих орудий еще требовалось найти место; корабль не сухопутная крепость, стены которой выдержат что угодно… Первоочередное значение имели баланс и размещение груза.
На палубе закончили приготовления к схватке, оставалось лишь ждать. Матросы вцепились в фальшборт и столпились на юте. Тарес подумал, что они будут так стоять и смотреть на преследующий их корабль, пока не наступит темнота, сожалея о недостижимых богатствах и проклиная всех и вся.
Он направился к капитанской каюте, намереваясь поговорить с Ридаретой, но неожиданно увидел Раладана, который шел в том же направлении. Повинуясь странному импульсу, он скрылся от взгляда лоцмана…
Когда Раладан вошел в капитанскую каюту, Ридарета беспокойно кружила вдоль стен. Она бросила на него короткий взгляд и, как только он закрыл за собой дверь, сказала:
— Бежим отсюда.
Прежде чем он успел опомниться, она продолжила:
— У нас за кормой на буксире две шлюпки. Ночью переберемся в одну из них. Этот парусник нас выловит. Скажем, что мы пленники, которым удалось сбежать. Поверят?
Раладан быстро собрался с мыслями.
— Кто знает? — пробормотал он. — На пленников мы не очень-то похожи, но если добавить пару неопасных царапин… порванную одежду… Это очень рискованно, госпожа. Намного более рискованно, чем ты думаешь.
Она хотела что-то сказать, но он поднял руку.
— Подожди, госпожа. Я не говорю, что мы не станем этого делать. Но давай все обдумаем как следует и без спешки. До ночи еще далеко.
Поразмыслив, она кивнула.
— Скоро осень, — сказал лоцман. — Если нас не выловит этот гвардеец, то вряд ли нам встретится какой-либо другой корабль. В это время года мало кто ходит в этих водах.
— Идет облава…
— Ну и что?
Он подошел к сундуку и достал карту Гарры и Островов, охватывавшую также часть Закрытого моря.
— Смотри, госпожа. Вот Закрытое море, вот Гарра… Мы здесь. Но если бы ты командовала облавой, куда бы ты послала свои эскадры, чтобы захлопнуть ловушку? Сюда? Сюда?
Подумав, она показала пальцем.
— Именно. Вдоль островов, окружающих Закрытое море. Вот этих, впрочем они называются Барьерными. Это естественный котел. Корабли, которые ходят по этой линии, — охотники. Каравелла позади нас — загонщики. Думаю, лишь немногие корабли прочесывают Закрытое море. Большинство выстроились в цепь вдоль побережья.
Девушка, наморщив лоб, смотрела на карту.
— А мы не смогли бы в худшем случае сами доплыть до берега?
— Если ветер не переменится… Однако, учитывая, что на этой дартанской каравелле нам, скорее всего, не поверят… думаю, разумнее было бы придерживаться первоначального плана.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Раладан, — она в первый раз назвала его по имени, — а если нас догонят? Та каравелла или другие имперские корабли? Все будут болтаться на реях, и мы тоже. Нет, Раладан. Бежим сегодня ночью.
Он подумал, что девушка, возможно, права.
— А Тарес?
— Тарес…
Она отрицательно покачала головой.
На губах стоявшего под дверью капитанской каюты офицера появилась слабая усмешка. Полагая, что вряд ли еще услышит что-либо достойное внимания, он осторожно и тихо удалился.
Присутствие девушки и лоцмана на корабле было теперь в большей степени неизбежно, чем когда- либо, размышлял Тарес, возвращаясь на свое место у мачты. Перед лицом облавы и скорых штормов исчезновение этих двоих обязательно отразилось бы на дисциплине и настроении команды. Он обязан был перечеркнуть их планы. Впрочем — он снова мрачно усмехнулся, — они не оставили ему выбора…
Вечером, когда было уже достаточно темно для того, чтобы никто не заметил отсутствия шлюпок, он пошел на корму и попросту перерезал канаты.
10
— Шлюпки пропали, — сказал Раладан.
Девушка остолбенела. Лоцман же был спокоен, как всегда, лишь уголок его губ слегка кривился.
— Кто-то слышал наш разговор.
— Кто-то из команды?
— Сомневаюсь.
Внезапная мысль поразила ее.
— Это, случайно… не твоя работа?
Он положил на стол приготовленный мешок с провизией.
— За кого ты меня принимаешь? — спросил он таким тоном, что она тотчас же, почти инстинктивно, виновато махнула рукой:
— В таком случае… честно говоря, мне в голову приходит лишь один человек.
Он молчаливо согласился с ней.
— Слишком легко все шло, — сказала она, помолчав.
— Тарес не враг нам, госпожа. Стоило тебе отказаться от мысли бежать со «Змея», и он оставался бы верным и преданным офицером.
— Значит, ты тоже хочешь сделать из меня настоящую королеву пиратов?
Раладан не выдержал:
— Ради Шерни, я хочу, чтобы тебе ничто не угрожало, только и всего. Я просто говорю о том, как это выглядит в глазах других. Я достаточно хороший лоцман, для того чтобы не умереть с голоду, могу с равным успехом ходить как под пиратским флагом, так и под имперским, за мной нет никакой вины. Но поставь себя
