Каренира тихонько засмеялась, но это был смех довольной женщины. Она крепче прижала его руки к своей груди.
— Король Гор не выносит Царицу Гор, — деланно серьезным тоном произнесла она, подражая низкому голосу великана. — А знает ли Король Гор, кому принадлежат те две игрушки, что так ему нравятся?
— Король Гор может таких игрушек иметь сколько захочет…
Она презрительно фыркнула, пытаясь выдернуть его руки из-под куртки:
— Раз так, то пусть он оставит эти две в покое!
Его руки даже не дрогнули. Он склонил голову, и до ушей сжавшегося в комок Байлея донесся звук поцелуя. Он стиснул зубы. Несмотря на ночной холод, он вспотел.
Басергор-Крагдоб опустил руки ниже, плотнее прижимаясь к девушке. Она вздрогнула, и послышался ее странно сдавленный шепот:
— Новая… игрушка?
Разбойник не ответил. Еще мгновение, и Байлей услышал ее тихий, полный наслаждения стон. Не выдержав, он начал медленно подниматься. Негромкие, но отчетливые слова остановили его на полпути. Он узнал голос кота.
— Глорм, Каренира! Прекратите.
Застигнутый врасплох великан оторвался от девушки. Та вздрогнула и быстро сдвинула бедра.
— Прекратите, — повторил Рбит. Во мраке блеснули его большие желтые глаза.
— Прекратить? — удивленно переспросил разбойник. — А мы как раз… Ты нам помешал, Рбит. В чем дело?
Гнева в его голосе не было, разве что недовольство.
В голосе кота послышались оправдывающиеся нотки:
— Позже, Глорм, хорошо? Я тебе все потом объясню.
— А я? — громко спросила Каренира, не на шутку рассерженная. — Мне ты не хочешь ничего объяснить?
— Скоро сама поймешь…
— Пойму? Ради Шерни! Убирайся, Рбит! Мне жаль, что наша дружба заканчивается так!
— Дружба кота никогда не кончается. Запомни это.
Кот обратился к разбойнику:
— Глорм, хотя бы ты мне поверь. Иди в лагерь. И ты тоже, обиженная женщина.
Наступило тяжелое молчание. Наконец Глорм протянул ей руки. Каренира что-то яростно прошипела, оттолкнула его и сама спрыгнула с камня. Не оглядываясь, она быстро пошла в сторону лагеря. Крагдоб еще раз бросил взгляд на кота и двинулся следом.
Байлей задержал дыхание, когда они оба друг за другом прошли мимо его укрытия. Они ушли, но он все еще сидел без движения. Неожиданно у его уха послышалось тихое рычание.
— Хочешь спрятаться от кошачьего взгляда, приятель? Честное слово, превосходная идея.
Кот сидел рядом, глядя на него сверкающими глазами. Байлей судорожно сглотнул.
— Идем отсюда, — снова заговорил кот. — Зачем кому-то видеть нас вместе? А нам есть о чем потолковать.
Они отошли на приличное расстояние от лагеря. Рбит улегся на землю, аккуратно вытянув лапы, как и подобало коту. Он терпеть не мог валяться как попало. Дартанец сел рядом.
— Странный народ — люди, — задумчиво промурлыкал кот. — Смотрят, но не видят, слушают, но не слышат, чувствуют, но не понимают…
После столь необычного вступления он посмотрел Байлею в глаза:
— От необдуманных действий часто куда больше вреда, чем от преднамеренных. А сколько вреда оттого, что вы смотрите, а не видите!
Для предводителя разбойничьей банды слова прозвучали несколько странно. Байлей хотел что-то сказать, но кот его опередил.
— Я знаю Карениру уже много лет, — сказал он, — но за все это время мы встречались дважды. Первый раз — когда стервятники лишили ее глаз…
Байлей вздрогнул.
— …а во второй раз, когда не слишком далеко отсюда она спасла мне жизнь…
Он помолчал, выдерживая паузу.
— Я не хочу тебя утомлять, дартанский воин. Скажу лишь то, что вижу: она любит тебя. Ты — ее, но пытаешься себя убедить, что это дружба. Теперь насчет Глорма, или Короля Гор, если так тебе больше нравится: он верный друг, но у него есть свои недостатки. Каренира его раздражает своей чрезмерной самоуверенностью… но хуже, что она имеет на то право, против чего нельзя возразить. Потому он охотно увел бы ее у тебя. Хотя бы затем, чтобы потом немного унизить. Такой уж он есть. В любом другом случае я закрыл бы на это глаза, поскольку легкая пощечина, возможно, ей не повредила бы. Зачем кому-то влезать между вами ради бездумной забавы? Если ты ее любишь — тебе решать.
Байлей не знал, что сказать, и молчал.
— Не сторонись ее, — добавил Рбит. — Да, ты сам еще молод. Но она глупее, чем ты думаешь, и не такая самостоятельная, как кажется. Она нуждается в опеке. Ты должен взять ее за руку и вести, как ребенка, показать ей жизнь, ибо она ее не знает. Горы? Ну и что. Она научилась валить с ног мужчин, вот и все. Во всем остальном она столь же беспомощна, как та армектанская легионерка, на которую я когда-то прыгнул из засады. Она зрелая женщина, и время от времени ей надо с кем-то спать, но ведь не с теми, кто лучше, во имя Шерни! Для женщины это ошибка, которая неизбежно ведет к зависимости, а зависимость непременно оборачивается либо супружеством, либо унижением. Понимаешь, о чем я?
Тишина в ответ.
— Может быть, ты думаешь, что кот ничего не смыслит в человеческих делах? Это не так. Я живу среди людей, мой юный друг. Может, я и держусь чуть отстраненно, но у меня есть глаза, которые видят, и уши, которые слышат. Не удивляйся, что она побежала за Глормом, а не за тобой. Что ты ей, в конце концов, можешь дать? Дружбу? Не это ей нужно. Смотри: мой друг начал играть с ней в любовь, только играть, но она наверняка и сама знала, что это всего лишь игра. И что? И еще одно, — закончил кот. — Хоть и с добрыми намерениями, но я все же впутал тебя в чужие дела. Впрочем, Глорм меня еще поблагодарит, Каренира поймет, а ты, если хочешь, можешь потребовать любой сатисфакции. Я понесу любое наказание, какое ты определишь.
Байлей уставился во тьму перед собой.
Может быть, кот и понимал людей. Но человек не понимал кота.
По крайней мере, сейчас.
— Ты и в самом деле дартанец, господин? — спросил Делоне. — Почему же тогда все над вами смеются?
Байлей медленно отвел острие клинка противника от своей груди.
— Невероятно. — Разбойник все еще не в силах был скрыть удивления. — Кроме Глорма, который может разрубить меня пополам вместе с моим мечом, я не знаю никого, на кого я потратил бы такую уйму времени!
Байлей не понял. Может, это насмешка? Они скрестили оружие раз двадцать, не больше.
Делоне убрал меч и дружелюбно обнял дартанца:
— Идем, господин, нам нужно поговорить. Дашь мне подержать свой меч? Он просто великолепен.
Они прошли через круг зрителей и присели в сторонке. Через пару минут они горячо спорили, отчаянно жестикулируя, показывая приемы и как бы убивая десятки невидимых противников.
Рбит, наблюдавший за их поединком с видом знатока, повернулся к Каренире, Глорму и Старцу:
— У него невероятный талант. Уверенная, быстрая рука и реакция, какой я не видел ни у кого, кроме Делоне. Но ему еще не хватает ловкости.
— Искусство владения мечом, — заметил старик, — уже почти умерло. То, чем обычно занимаются, — простая резня, и не больше. Эти двое, попади они в руки старых мастеров-шергардов,
