Алая книга

Вот затмился свод лазурный,
И, с полей взвивая прах,
Кто-то мчится, бледно-бурный,
В омраченных небесах.

Опоясан черной мглою,
Кто-то дышит тяжело,
Тяжко зыблет над землею
Исполинское крыло.

И дрожа душой смущенной,
Внемлет стихнувшая твердь.
Это твой полет священный,
Это ты, — Царица Смерть!

О, развей твой бледный свиток
Ниспровергнутым в пыли!
Дай испить святой напиток
Всем рожденным на земли.

Пусть, ликуя, мы, как дети,
Обретем твой правый суд,
Да последние на свете
Дни земные протекут!

И тот мир, что в долгой смене
Ненавидел и страдал,
На пороге вечной сени
Встретит радостно фиал.

ИСКАТЕЛЬ

Я мчался по волнам морским.
Громады вставали кругом.
И пена, и брызги, как дым,
Сливались зловещим кольцом.

Я крался по чаще лесов,
Во мраке сплетенных ветвей,
И слышал томительный зов,
Протяжные стоны зверей.

Я был на излучинах гор,
И тучи клубились у ног.
Я видел безмерный простор
И солнца лазурный чертог.

Я шел по безлюдью степей,
В безбрежности мертвых песков
И видел скелеты людей
И храмы умерших богов.

Я слышал во мраке ночном,
Как мерно дышал океан,
Лаская скалистый излом,
Прибрежье неведомых стран.

Но в вихре сплетений земных,
В изменчивой смене годов,
Ловил я зарницы иных,
Еще неразгаданных снов.

ГОЛОС НОЧИ

Ветер воет за окном
О нездешнем, об ином.
Полночь! Полночь! Ночь глухая! Слышу твой беззвучный крик.
Крик о том, чего не знает и не выразит язык,
Вижу бездны… Вижу скалы… Вижу клочья облаков,
Слышу дальние раскаты умирающих громов.

Вижу море… Пляска шквала… Между скал кипит бурун,
В белой пене тонут мачты опрокинувшихся шкун.
Вижу мертвую пустыню. Слышу ветра злобный шум.
В дымно-траурной одежде мчится бешеный самум.