петролеум». Сразу после него здесь остановились три другие машины и такси.
– Я сам доберусь обратно, – сказал он шоферу и направился к главному входу. Швейцар в строгой красивой форме ожидал, когда он подойдет. В сторонке Роджер увидел прислонившегося к фонарному столбу служащего автостоянки с повязкой на рукаве и направился к нему. – На сколько времени я могу оставить здесь свою машину? – спросил он, словно только это его и интересовало.
– На пару часов, – ответил служащий и отшвырнул окурок. – Еще кое-что интересное: Гризельда Барнетт вошла полчаса назад, – прошептал он, а затем громко сообщил: – Приходите и найдите меня, я все сделаю.
– Спасибо, – сказал Роджер и пошел к зданию.
20. УТЕЧКА ИНФОРМАЦИИ
Даже на нижнем этаже перед лифтом лежал толстый шерстяной ковер. Лифтершу, очевидно, выбрали не только из-за ее внешнего вида, но и из-за умения вести себя. Всюду в доме «Ангито» царила атмосфера роскоши, процветания. Все было четко отработано, и Роджера передавали от одной спокойной и изящно одетой секретарши к другой, от одного исполнителя – к другому. Он называл себя не сотрудником Скотленд-Ярда, а просто «мистером Вестом». Так продолжалось до тех пор, пока он не предстал перед личным секретарем Марка Коррисона – молодым человеком со светлыми волосами и приятным голосом. Гризельды Барнетт не было видно, но то, что она пришла сюда, не могло быть случайностью. Человек из Ярда, «служащий автостоянки», не мог ошибиться. Конечно, она не обязательно пришла к Марку Коррисону, но если бы у нее были знакомые в «Ангито», она бы наверняка сказала Роджеру об этом.
– Если у вас вопрос чрезвычайной важности, мистер Вест, – вкрадчиво начал секретарь, – я уверен, что мистер Коррисон постарается…
Роджер улыбнулся и показал свое удостоверение.
– Старший инспектор Вест из Скотленд-Ярда, – уточнил он: – И дело действительно срочное.
– Старший инспектор Вест! – Секретарь пришел в легкое возбуждение. – Я уверен, что мистер Коррисон примет вас как только сможет, несмотря на то что он сейчас очень занят. Будьте добры, присядьте, пожалуйста.
– Спасибо, – сказал Роджер. – Надеюсь, он не будет долго занят.
Молодой человек нажал одну из кнопок на своем столе, и спустя мгновение зазвенел звонок. Он подошел к двери и, извинившись, исчез за ней. Роджер подошел к его столу и взглянул на заметки в блокноте. Одна из них привлекла его особое внимание: «Мисс Гризельда Барнетт, назначено».
Он вернулся на свой стул.
Так это именно Гризельда была сейчас в кабинете.
Не прошло и минуты, как дверь распахнулась. Лицо молодого человека сияло, у него явно была хорошая новость. Очевидно, тот факт, что мистер Коррисон согласился принять посетителя вот так сразу, было чем- то невероятным.
– Не будете ли вы так добры пройти сюда, сэр.
«Гризельда Барнетт все еще там?»
Она находилась в продолговатой, прекрасно обставленной комнате, куда его провел молодой человек. Два широких полукруглых окна выходили на старинные здания в боковом переулке. Стены обиты деревянными панелями, украшенными изумительной инкрустацией. Исключение составляла одна панелька напротив стола. Ее украшал портрет Веры Коррисон; художник явно хотел польстить ей, хотя в такой лести не было никакой необходимости, в чем можно было убедиться тут же, ибо жена Марка Коррисона стояла под портретом.
Коррисон встал из-за огромного стола.
Он обладал качеством, которое трудно определить, сразу, но нельзя не заметить. Личность? Да, это как раз то слово. Рядом с Коррисоном все словно оказывались в его тени. Он не только великолепно владел собой, он был руководителем и руководил большими делами. Конечно, на него работала уже сложившаяся репутация, но, несомненно, имели значение и личные качества. Его внешность не производила особого впечатления. Кожа была настолько темной, что можно было с уверенностью сказать: в нем имелась изрядная доля южноевропейской крови.
Даже красота его жены и непонятное присутствие Гризельды Барнетт не отвлекали от него внимания.
Он улыбался:
– Доброе утро, инспектор. Я рад, что вы застали меня. Я уже собирался уйти. Я думаю, что вы знаете мою жену и мисс Барнетт.
Женщины тоже улыбались. Нужно было видеть Веру Коррисон в сиянии ее красоты, чтобы поверить, что бывают такие женщины. В белом с черным, она словно только что сошла с подиума Диора. Гризельда в простом темно-сером костюме выглядела несколько усталой. Ее забинтованную левую руку поддерживала перевязь.
– Доброе утро.
– Как поживаете, мистер Вест?
– Дорогой, – сказала Вера, – мы с мисс Барнетт, пожалуй, пойдем вперед, а ты, если не сможешь присоединиться, позвони нам.
– Конечно, дорогая, но я застану вас. Я уверен, что инспектор не задержит меня очень долго.
– Полагаю, нет, сэр.
– Всего хорошего, мистер Вест.
– Всего доброго.
Пока Коррисон провожал женщин, Роджер мог оценить свои впечатления: Вера Коррисон очень хотела ему угодить, а Гризельда Барнетт выглядела не просто усталой, а больной.
«Лгала ли она, что не знает Коррисонов?»
– Ну, а теперь скажите, что я могу сделать для вас, – спросил Коррисон без обиняков. – Для начала, давайте выпьем. Я собирался предложить дамам коктейль, но…
– Я не буду пить, сэр, благодарю вас, но вы продолжайте.
– Да, пожалуй. – Он открыл маленький встроенный шкафчик и взору Роджера предстал исключительный набор напитков. Каждая бутылка выглядела так, словно была сделана из резного стекла. – Я большой поклонник сухого мартини перед обедом. – Он налил себе порцию и предложил инспектору сигарету, а затем поспешно добавил: – Ну конечно же, у вас повреждена нога; мисс Барнетт сказала мне об этом. Пожалуйста, садитесь.
Он переигрывал со своим дружелюбием.
– Благодарю, – сказал Роджер и с удовольствием сел. Он обнаружил рядом с собой маленький столик с коробкой сигарет и закурил. – Я не задержу вас надолго, мистер Коррисон, и прощу прощения, что остановлюсь на известном вам вопросе. Но у меня такое чувство, что если мы узнаем точно, для чего Барнетт приходил к вам тогда ночью в Милане, то сможем объяснить все, что произошло потом. Я читал запись вашего интервью со старшим инспектором Мерритом, конечно…
– Мне, действительно, нечего добавить к тому, что я уже сообщил, – сказал извиняющимся тоном Коррисон. – Моя жена и я проговорили целый вечер в надежде, что сможем еще что-то вспомнить. Как я уже сказал вашему Мерриту, Барнетт надеялся получить какое-то место и я испытывал большое затруднение: я не мог отказать ему прямо в лоб. Честно говоря, я не думаю, что у нас могла бы найтись для него работа. Некоторые его более ранние неблаговидные поступки весьма препятствовали тому. Но, что тут сказать, – мне было жаль его. У меня сохранилось это чувство и именно поэтому я попросил мисс Барнетт пообедать с нами сегодня. – Ясные глаза Коррисона, устремленные на Роджера, смеялись. «Была ли это издевка?» – Кроме того, я надеялся, что она может пояснить интересующий и вас вопрос: зачем в действительности он хотел нас видеть?
– Вы хорошо знаете Мисс Барнетт? – спросил Роджер.
– Мы совсем не знакомы с ней, мистер Вест. Но после сообщений в газетах мы решили, что обязаны узнать что-нибудь о ней. «Глоб»… Вам известно о моих интересах, связанных с «Глобом»?
– Да, я это знаю.
– Моя жена как-то вечером, шутя, предложила мне попытаться приобрести акции вашего центрального отдела разведки, – сказал Коррисон. Его глаза все еще смеялись, словно предложение было очень
