Люк повел двух женщин к строению, отличавшемуся от других более крупными размерами — длинной конструкции из бревен, из которой в изобилии изливались свет и шум.
— Это сплоченная община. Во время еды все собираются вместе, ведут дискуссии и даже решают деловые вопросы. И для большинства экономнее готовить и есть в одном месте.
Пока Джой обдумывала сказанное, Люк остановился перед широкой деревянной дверью строения и открыл ее, пропуская женщин вперед. Порыв горячих, вкусных запахов и резких звуков был почти ошеломляющим. Почти сразу Бертранда отделилась от них и поспешила через комнату поболтать с подружкой, Джой же просто глазела по сторонам и пыталась переварить все, что видела.
Казалась все, кто жил в Валь—Каше, были здесь, смеясь, разговаривая и просто хорошо проводя время. На мгновение при появлении Люка все стихло, и почти сразу же возобновился монотонный гул.
Люк взял ее за локоть и направил к столу рядом с передней и как можно ближе к огню и чудесным запахам, исходящим из угла, где готовилась пища. Он наклонился к ней и вложил в ее руку кусок хлеба, который Джой принялась рассеяно откусывать. Ей в голову, один за другим, лезли сотни вопросов, слишком много, чтобы спрашивать, и, в конце концом, она сдалась и просто приняла все, как есть.
Казалось, только важный процесс поглощения пищи мог утихомирить гулкую толпу. Вдоль столов двигались женщины—хозяйки с поседевшими волосами и несколько более молодых, наполняя тарелки людей, которые, наконец, уселись все на свои места, огромными порциями тушеного мяса, свежеиспеченным хлебом и кукурузой. Джой закрыла глаза и вдохнула запахи, по которым так соскучилась за три дня похода. Неосознанно она прислонилась к Люку, который сидел рядом с ней. Ощущение его тепла и силы делало все превосходным, абсолютно правильным, и сразу же возникло странное чувство принадлежности, она больше не являлась чужаком.
Внезапно она ощутила, как в нее врезалось маленькое теплое тельце, и Джой обнаружила, что валится набок. Каким—то образом ее падение закончилось тем, что она попала в уютные объятия Люка. На скамье рядом с ними материализовалась смеющаяся Клэр, с ней были еще два малыша — мальчик пяти— шести лет и еще один, на пару лет старше. Они говорили все сразу, внося свою лепту в общий гул. Самый старший замолчал и посмотрел на Джой долгим оценивающим взглядом. Джой уже начала привыкать к подобным взглядам. Помолчав, он посмотрел вопрошающе на Люка.
Мягко отстранив Джой, Люк улыбнулся мальчику.
—
Его слова были словно неким сигналом. Мальчик широко улыбнулся, а затем склонил голову и посмотрел вверх из—под длинных ресниц.
—
Мальчик запнулся и с замешательством посмотрел на Джой.
— Я имел в виду, иногда все так странно во Внешнем мире, — Жан—Поль покраснел и опустил глаза.
Глаза Люка блестели от смеха.
— Мне это очень хорошо знакомо, Жан—Поль.
Он повернулся к Джой, продолжая улыбаться.
— Жан—Поль бегло говорит по—английски — он ходит в школу в Ист—Форке. Один из немногих, кто это делает. В этом мы с ним похожи.
Он ободряюще легонько похлопал мальчика по плечу.
С неловкостью, присущей мальчишкам его лет, Жан—Поль пожал плечами и робко посмотрел на Джой.
— Приятно познакомиться,
Он говорил с приятным акцентом, которого не было в речи Люка, когда тот говорил по—английски, и Джой, если бы ничего не знала о его происхождении, никогда бы ни предположила, что Люк рос, разговаривая на каком—либо другом языке, нежели ее собственный.
Она улыбнулась Жан—Полю и восхищенно произнесла:
— Очень приятно. Мне бы хотелось так же хорошо говорить по—французски, как ты говоришь по— английски!
Мальчик покраснел еще больше, словно она слишком сильно похвалила его, и развернулся уходить, бросив на прощанье извиняющийся взгляд на Люка. Люк помахал ему рукой, и он убежал, тотчас же бросаясь в игру с небольшим клубком ребятишек рядом с камином.
Внезапно Клэр, которая слушала разговор с нетерпеливым ерзаньем, соскользнула со скамьи рядом с Джой и снова возникла со стороны Люка, заползая к нему на колени.
—
У нее был требовательный голосок, но Люк покачал головой.
—
Джой уловила смысл слов и почувствовала зависть к маленькой девочке, которая могла так уютно устроиться в объятиях Люка и ждать от того, что он будет рассказывать ей истории на ночь — позавидовала их взаимоотношениям, таким теплым и простым. Не причиняющим боли.
Можно было подумать, что краткий обмен репликами удовлетворил ее потребность в общении: Клэр вывернулась из рук Люка и бросилась, сопровождаемая мальчиком помладше, к другим ребятишкам, чтобы присоединиться к игре.
Джой вздохнула, на чувство удовлетворения легла тень грусти.
— Клэр — симпатичная девочка. Она вырастет и превратится в настоящую красавицу.
— Она очень похожа на мою мать, — пробормотал Люк, — в ней такая же необузданность. Она не удовлетворится тем, чтобы остаться здесь на всю жизнь.
В его голосе была такая грусть, что Джой повернулась, чтобы посмотреть на него. Ей безумно захотелось спросить, что за давняя печаль в его глазах, захотелось переплести свои пальцы с его и положить голову на плечо. Но она довольствовалась ощущением его бедра и плеча, прижатых к ней, зная, что он не отодвинется.
— Дети здесь красивые, Люк. И совершенно очевидно, что они любимы.
— Но кажется, что их здесь совсем немного.
Она поняла, что задела за живое, когда Люк внезапно сфокусировал на ней взгляд, хотя и не удивилась.
— Да. Слишком мало.
Он опустил глаза на полупустую миску с тушенным мясом и рассеяно помахал ложкой.
— Это очень старая деревня. Она почти не изменилась с течением столетий. И живущим здесь людям нравится такое положение вещей.
Он посмотрел вверх с отстраненным выражением лица, которое означало, что он собирается с мыслями.
— Они привыкли к лишениям, к той жизни, которую вели их предки. Они из тех, кто выжил. Несмотря на все это, деревня медленно вымирает.
Джой посмотрела на массу разговаривавших людей, убирающих тарелки со стола и превращавших мытье посуды в игру. Кто—то настраивал нечто, напоминающее по звучанию скрипку, периодически смех перекрывал монотонный гул. Было трудно поверить, что этот народ вымирает. Они казались полными жизни.
— Вот поэтому здесь так мало детей, — сказал Люк так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его.
— Почти все люди здесь находятся в близком родстве. Очень мало женщин, у которых более одного или двух детей. Часто, иногда каждый год, Внешний мир забирает у Валь—Каше молодого мужчину или женщину. И Жан—Поль не первый, кто учится и узнает о вещах, которые однажды могут соблазнить его
