Мальчик пожал плечами, но ничего не сказал. Конечно, он еще пребывал в мире до полового созревания, где нет места женщине. Это изменится. Они будут расти вдвоем и в должное время… Нет, не так просто. Время детских рассказов прошло. Девочка достигнет зрелости, когда мальчик будет еще совсем молод, чтобы претендовать на нее сексуально. Ее возьмет один из других мужчин, если не сам Миллер. От 12 до 13 лет она станет женщиной, а в последующие годы матерью. Если мечта Миллера о мальчиках тупоумной Ширли исполнится, Билли придется ждать, пока вырастут дочери Мэнди. Это так же возможно, как и все другое. Мэтью не испытывал к такому будущему ничего, кроме равнодушия и отвращения.
Билли сказал:
– Значит, мы не можем вернуться?
– Нет. Даже если бы мы могли, нам не отдадут Паутинку.
Ребенок старался понять эти взрослые премудрости. Займет ли он со временем место Мэтью как помощника Миллера, охранника его детей, или в племени возникнет конфликт, воцарится древняя тирания жадности и ненависти? Нет, подумал Мэтью, как бы ни повернулись дела, я не желаю на это смотреть.
– Пора спать, Билли, – сказал он. – Завтра придется поработать.
5
Следующий день оказался хорошим.
Начался он с суматохи на рассвете. Проснувшись, Мэтью услышал голоса, смешивавшиеся с другими звуком, который он вначале принял за сирену в тумане. Толком не проснувшись, он выбрался из палатки, понимая, что что-то произошло. И увидел сцену, которая могла происходить в буколической комедии. Две палатки были сбиты, в них барахтались люди, стараясь высвободиться из одеял. Мамаша Латрон в фуфайке поверх ночной рубашки, в мужских серых носках, вопила, прося о помощи. А причина переполоха стояла, глядя на нее и громко выражала свое недовольство. Корова.
Когда люди окончательно проснулись, положение начало проясняться. Мамаша Латрон перестала кричать, и все стали поднимать палатки. Миллер в подштанниках и рубашке взял на себя руководство, предварительно затолкав голую Ширли назад в палатку. С жадной радостью смотрел он на корову.
– Вот это здорово! – сказал он. – Какая она красивая, Мэтти! Я не верил этой старой карге, когда она говорила, что видела живую и невредимую корову, но, клянусь господом, она права. И корова сама пришла к ней. Может быть, она ведьма. Эй! Ты ведьма, мамаша? Следи за собой, а то мы тебя слегка поджарим.
Шутка, хотя никто не стал смеяться вслед за Миллером. Останется ли это шуткой в будущем, подумал Мэтью. На острове боялись ведьм и имели традицию борьбы с ними.
Он сказал:
– Ясно, чего она ищет. Посмотрите на ее вымя.
– Бедняга, – сказал Миллер. – Должно быть, все равно, что хочешь выпить и не можешь открыть бутылку. Ну, кто у нас призовой дояр? Как вы на этот счет, Мэтти?
Мэтью покачал головой.
– Никогда этим не занимался.
В конце концов Де Порто признался, что в юности занимался доением и по приказу Миллера принялся за работу. Ему пришлось встать на колени; молоко он доил в одно из пластмассовых ведер, в которых держали воду. Вначале не шло, но постепенно он вошел в ритм. Остальные смотрели и подшучивали над ним.
– Отныне это ваша работа, Хилари, – распорядился Миллер. – Дейзи на вашей ответственности. Да поможет вам бог, если с нею что-нибудь случиться. Кто знает, может, мы найдем и быка.
После завтрака мужчины снова отправились на поиски выживших, на этот раз сосредоточив свое внимание на части острова между святым Мартином и утесами. Они никого не нашли, но там, где маленький огород был окружен рухнувшими зданиями, увидели четырех кур, скребущихся в нагретой солнцем пыли. В углу огорода лежали три свежеснесенных яйца, в другом углу еще два. Миллер приказал Эштону собрать яйца и пригрозил ему смертельным наказанием, если он потеряет или разобьет их. Кур поймали и связали им лапы.
Миллер сказал Де Порто:
– Отнесите их в лагерь, Хилари. Позже мы сделаем для них загон. – Он задумчиво смотрел, как Де Порто берет кур за лапы. – Нет, отставить. Вы возьмете их, Гарри. С вами назад пойдет Эштон, отдаст яйца женщинам. Встретимся с вами у Форт-Джорджа.
Ясно, что Миллер не доверял Де Порто даже после того, как побил его и Ширли. Мэтью подумал, что цена воздержанности будет дорогой. Что касается Ширли, то ее единственная защитная реакция – ложиться на спину, а Де Порто – один из тех природных развратников, которые встречаются среди низкорослых полных мужчин.
Приближаясь к мысу Форт, они увидели сумасшедшего; вероятно, он держался того небольшого пространства, где его впервые встретили Мэтью и Билли. Он не подходил, удовлетворившись выкрикиванием туманных апокалиптических фраз. Миллер, в свою очередь, отругал его, красочно и энергично, но оставил в покое.
Миллер сказал:
– Можно двинуться через Вардес. Похоже, там страшная мешанина, но проверить не вредно.
У каждого был мешок, в который они складывали все полезное, что удавалось найти. Мэтью сосредоточился главным образом на одежде и особенно на обуви для Билли и себя. Пройдет немало времени, прежде чем в обществе появится сапожник. Мэтью обрадовался, найдя две пары крепких ботинок, одну размера Билли, а другую, до которой он вскоре дорастет. Нашел он ботинки и для себя. Нашел и единственный сапог, на несколько размеров больше, чем нужно. Подумав немного, он прихватил его. Неуклюжий и пока бесполезный, но есть надежда найти пару. Неважно, что сапог велик: всегда можно надеть лишнюю пару носков.
Но наиболее важную находку он сделал в развалинах большого дома в Вардесе. Он стоял в 20-30 ярдах от остальных, роясь в груде книг в кожаных переплетах, разбитом хрустале, раздавленном дереве и кирпиче, когда заметил угол коробки и вытащил ее из мусора. Еще не прочитав этикетку, он уже знал, что это такое: толстый темный промасленный картон выдавал содержимое. Калибр восемь. Две дюжины
