Я лично слышала, как один кровельщик назвал дом Салливанов «нечистых рук делом». Сам он, впрочем, неплохо поработал над их крышей и, я уверена, послал посмотреть на дело собственных рук не одного перспективного клиента.
Однако было в доме что-то заслуживающее уважения, несмотря на дурную славу его обитателей. Какая-то зловещая аура витала над ним. Ведь не зря же дети подзадоривали друг друга, боясь позвонить в дверь Люсии в ночь на Хэллоуин. И не зря они бежали со всех ног прочь, если она подходила к двери.
Я лично, даже повзрослев, не могла смотреть на дом без страха. Вот и сейчас я чувствовала его молчаливое неодобрение, когда подъехала к тротуару и выключила двигатель. Утро звенело в ушах тишиной. Я колебалась: на таком расстоянии смерть Люсии казалась вполне реальной.
С той же вероятностью я готова была увидеть, как открывается дверь, бабушка Ника выходит на крыльцо, пуская кольца дыма, и выговаривает мне за то, что припарковалась у ее дома.
Но она не вышла.
И никогда уже не выйдет. Мне вдруг стало жалко, что я не узнала ее поближе.
Ник потянулся к двери, и я поняла, что он задумал. Я нажала на кнопку блокировки дверных замков, и она сработала.
– Тебя же не должны видеть, забыл?
– Я передумал.
– Это женское дело, и тебя никто не приглашал. – Ник посмотрел на меня через зеркало заднего вида.
– Очень смешно. Выпусти меня.
– Нет.
– Перестань, Фил. Ты только впутаешься в проблемы, которые к тебе не имеют никакого отношения.
– Я уже впуталась.
– Вот я и хочу, чтобы это прекратилось.
– Но почему?
Ник нахмурился и отвернулся к затонированному стеклу, не отвечая на вопрос.
– Что случилось, Ник?
Он мрачно посмотрел на меня:
– Ты сама разблокируешь двери или мне к тебе перелезть?
Что это – последствия поцелуя? Придется разбираться с этим позже, когда дело будет сделано.
Меня не покидало ощущение удачи. Ведь недаром говорят, что третий раз счастливый.
– А кто тебе сказал, что передние двери разблокированы? – Я не стала обращать внимание на негодование Ника, а просто подобрала сумочку. Нужно было взять с собой дипломат или ноутбук – одним словом, что-нибудь, что выглядело бы более официально.
– Фил, не делай этого.
– Слишком поздно, уже делаю. – Ник пожал плечами.
– Где оранжерея? – спросила я. Николас долго смотрел мне в глаза.
– Ты ведь не передумаешь, верно?
– Я всегда довожу до конца то, что начинаю. – Похоже, он ругался про себя, хотя губы его были просто плотно сжаты.
– Я уже забыл, какая ты бываешь упрямая. – Я не успела обидеться, потому что он добавил: – Жаль, мне нечем крыть.
– Что ж, тебе действительно нечем крыть, и ты достаточно умен, чтобы понимать это.
– Все так, но не думай, что мне нравится происходящее. – Он провел пятерней по волосам и снова стал невообразимо хорош. – Оранжерея в задней части дома. Сразу за кухней. Не заблудишься.
– Ладно. – Я потянулась к дверце.
– Фил?
– Да?
– Будь осторожна.
Я постаралась не расплакаться от его заботы. Выбравшись из машины, я захлопнула дверцу и нажала на кнопку брелка на ключах, блокирующую все двери. Что ж, по крайней мере Ника действительно никто не увидит. Может, мне так небезразличен этот мужчина именно потому, что он меня слушается? Редкое явление в моей жизни. Я подошла к двери дома, надеясь, что выгляжу достаточно уверенно.
Мне ведь предстоит найти тело. Тело, которое уже достаточно пролежало. На солнцепеке.
Я решила не думать об этом. Нет, я буду вести себя так, как будто у меня есть свои причины находиться здесь. Меня ведь пригласили поработать над садом Люсии Салливан, вот этим мы и займемся.
Вас когда-нибудь посещало чувство, что за вами наблюдают? У меня оно появилось с самого утра, и от него по коже бежали мурашки. И взгляд этот был далеко не благожелательным.
