Вздохнула протяжно.
— Только мамка у нас, не поймёт…
— Ничего, Ань, переживём! — улыбался Вадик, — главное, дождя бы не было, — посматривал он на тучи, — а то место никак выбрать не можем… А тебе в Холмах нравится? Ань?
— Ничего… — пожала она плечом.
Тёплая ночь выдалась. Даже душно в квартире. Не спится. Теперь часто не спится. Лезет, лезет в голову разное. Дмитрий встал. Посмотрел на часы. Час ночи. Побродив по комнате, заглянул на тёмное небо в окно, вытащил книжку наугад, прошёл тихо на кухню.
Включив свет, сел на табурет. Взглянув на книжку, бросил на стол. Закурил. Дверь на балкон с вечера открыта. Всё равно душно.
— «Хоть бы ветерок шевельнулся…» — подумал он, выйдя на балкон. Скучно. Вечерами не знал куда себя девать. Днём ещё, шло время за заботами. А потом… Раньше не возникало вопросов, «ради чего? Зачем? Что теперь?» Раньше было понятно.
Сейчас всё по-другому. Дети теперь определились. Даже внуки теперь. Сразу двое. Он улыбнулся, думая об этом. Но всё равно, чего-то не хватает… Он думал, достигнув этого, появится что-то другое, новое, свежее. Возьмёт, и появится. И опять станет интересно жить. Не появилось… Продолжается жизнь, все куда-то, стремятся и суетятся. Бегут и двигаются. Только куда? Зачем это всё двигается вокруг? Смысл? В чём смысл всего?
И будто незаметно, незаметно, где-то далеко, ещё пока очень далеко, кто-то включил обратный отсчёт времени. И теперь оно будет уменьшаться. Таять с каждым мгновением.
— Чёрт знает, что за мысли… — подумал он, бросив сигарету с балкона.
— Не должно так быть, что-то не так тут… — утешал он себя.
Вошёл, присел к столу. Опустошённо оглядывал кухню, водил зрачками по стенам. Думал. Вспоминал, как старались набить эту небольшую квартирку разными вещами. Как приходилось изворачиваться и приспосабливаться. И он приспосабливался и изворачивался. Было зачем. Было зачем вытаскивать ноги как из трясины, когда дела и обстоятельства засасывали. Нельзя было стоять на месте. И он вытаскивал.
Нет больше детского смеха в коридоре. Не хлопочет Наташка около дочек. Нет приятных минут ожидания чего-то, когда ради этих минут, терпеливо ожидаешь дни. Исчезло всё навсегда. Минуло.
Незаметный шорох в коридоре прервал мысли. Открылась дверь. Наталья, щуря от света глаза, просунула голову. Рассматривала его несколько мгновений, потом тихо вошла. Молча села рядом, посмотрела в глаза.
— Ты чего? — спросила тихо, чуть улыбнувшись.
Дмитрий пожал плечами.
— Не спится… — вздохнул устало.
Не хотелось её посвящать в свои мысли. Слишком они не весёлые, даже тяжкие местами. Вспомнил, как приходила она из училища, тяжко ступая по ковру комнаты. Поставит сумку в угол. Сядет на диван и сидит молча. Вздыхает подавленно. И тёмные вьющиеся волны волос становится ещё темнее на побледневшем лице. Глаза только блуждали по комнате и тоже, молчала всё. Вот и решил он тогда — хватит! Лучше побудет дома пока, отдохнёт. А там видно будет. И надо же так случиться. Не видно ничего!.. Не понятно всё стало…
А красивая у него Наташка. Хоть и сорок два, а будто и не изменилось ничего с тех пор, как хлопнув дверцей, села к нему в бледно-зелёную «Волгу» на вокзале.
— Думаешь всё? — опёрлась она подбородком на сжатый кулачёк.
— Думаю… — пожал он снова плечом, вздохнув. «Может, что-то и изменилось. Да, подчёркнутость какая-то появилась, строгость во всём. Но красива, так же красива…»
— Ну и как? — улыбнулась Наталья, склонив голову, роняя волосы на бок.
«Вот, только морщинки кой-где, да чуть волосы поблекли, но всё равно! Даже что-то прибавилось!»
— Да пока, никак… — сказал вслух.
Наталья встала тихо, подошла к плите. Затрещала зажигалка в тишине, потом загудел газ. Брякнул о плиту чайник.
— Может, снотворного выпьешь? — спросила она не поворачиваясь.
— Нет! Вот ещё… — встрепенулся он.
Потом повернул голову удивлённо.
— Откуда у тебя? Ты что, пьёшь? — испуганно спросил.
— Нет. Так лежит, на всякий случай…
— Да… — протянул он задумчиво, — докатились…
Наталья села снова. Подняла тяжёлые веки, заломив брови, улыбнулась беспечно детской улыбкой.
— Дим…
— М… — промычал он, как-то безнадёжно.
— Дим, я хочу купальник купить новый!
— Чего? — выпрямился он, не понимающе взглянув на неё, — чего это вдруг? — Улыбнулся криво.
— Почему — вдруг, — положила она на стол белые руки, — лето на дворе! Не зима же…
— В бассейн решила… Ходить? — Пытался отгадать он.
— Нет, зачем… В реке купаться! — облокотилась щекой на ладонь.
В тишине шумел газ. Дмитрий соображал с трудом. Встал, вытащил сигареты, отошёл к двери. Шевельнулось что-то внутри. Повеяло, будто детством. Закурил, посмотрел в ночь, обернулся к жене вопросительно.
— Дим, что-то мы про себя стали только в прошедшем времени говорить… А? — Изучающе смотрела она на него.
Дмитрий усмехнулся не весело, стряхнул пепел за дверь.
— «И она о том же…» — пролетела мысль.
— Вот, вот… — ностальгически выговорил он, скривив рот.
— Будто, уже и не будет ничего… — продолжила она.
— Да уж… — снова усмехнулся он, — что-то здесь пусто стало, — водил взглядом по кухне, — всё вроде есть, а пусто…
Зашумел чайник. Наталья выключив, достала чашки.
— Налить?
— Да, давай!.. — безразлично махнул он рукой.
— Травки бросить? — повернула глаза.
— Какой?
— Мяты, или пустырника…
— Ну вот ещё!.. Обойдёмся…
Сели за стол. Наталья смотрела пристально на него, улыбалась незаметно.
— Ты чего это, ухмыляешься всё? — натянул он улыбку.
Тысячи чёртиков забегали у неё в глазах. Смотрела, не отрываясь.
— Давай уедем…
— Куда? — спросил, будто что-то упало.
— К девчонкам уедем, к внукам… — отхлебнула она из шашки, смотря на него.
— Хм… — ухмыльнулся он мечтательно, завёл к потолку потеплевшие глаза.
Потом снова на неё. Покачал головой.
— Я бы… Хоть сейчас… Только чего я там буду делать? Сюда мотаться? — Снова покачал он головой, — дорого выйдет, я уж думал… — опустил он глаза, размышляя.
— Дим… — вкрадчиво продолжила Наташа, выпивая из чашки маленькими глоточками.
— А помнишь? Ты таксистом хотел стать?
Дмитрий фыркнул громко, поставив чашку.
— Какая разница… — вздохнул он.
