- И что им не имётся? - пробормотала Зельда себе под нос, подумав, что за месяц это уже второй ястанский аэростат, сбитый городским ПВО, у нее на глазах.
Правда предыдущий был поменьше размером, да и двигался не так быстро, а точнее неспешно плыл по небу, выпуская струйки черного дыма, пока в один момент не превратился в огромный пылающий шар, который с гулом грохнулся на окраине города. Этот же был слишком уж большой и падал необычайно быстро. Впрочем, кто этих ястанцев знает, может какая новая модель. Женщина покачала головой. Ястанцы упорно продолжали использовать в своих аэростатах горючий газ и прицельное попадание в незащищённую отражателями область подъемного баллона, превращала летательный аппарат в шар огня. Об этой проблеме ястанских боевых аэростатов ей рассказывал еще Серг, утверждая, что они без особого труда разгромят их воздушный флот. Возможно, так оно и случилось бы...возможно, если бы не Генранцы. Увы, но в прошедшей войне Руссарии пришлось бросить весь свой воздушный флот на борьбу с Генранскими аэростатами, а те, что остались у местных вояк, даже в воздух поднять было некому. Впрочем, слава богу, наземные батареи ПВО заставляли наглецов держаться подальше от городов, однако время от времени вражеские аэронавты все же пытались прощупать ту на прочность. Зачем им это надо Зельда не знала, да и не хотела забивать голову подобными глупостями. Это пусть молодые соседки, сидя на лавочке, обсуждают последние новости, да, читая городскую газету, рассуждают о внешней политике с умным видом, а вся ее политика ограничивалась небольшим огородом, сараем да рынком. И вообще Зельда считала, что не женское это дело совать свой нос в подобные дела, пусть этими вопросами столичные чины занимаются, а бабское дело оно маленькое; детишек нарожать, воспитать их, да за мужем и порядком в доме следить, - вот еще бы войны больше не было.
Женщина вздохнула, подумав, что все эти мысли о политике лезут молодым девушкам от недостатка мужиков, иначе те давно бы уже повыскакивали замуж и не забивали себе мозги подобными глупостями. Бросив последний взгляд в небо, по которому расползалась темная дымная полоса, оставленная упавшим аэростатом, она с удивлением заметила странный оранжевый предмет, похожий на огромный зонтик, медленно спускающийся в сторону леса и, пожав плечами, пришпорила лошадь, думая, что надо поторапливаться, ибо солнце уже вовсю стремилось к краю горизонта.
Внутри шлюпки было темно и жарко, к счастью температура постепенно падала, однако, не смотря на все усилия Сергея, обзорные мониторы оставались темными, и о положении спускаемого аппарата в пространстве можно было только догадываться. Впрочем, если судить по ощущениям, шлюпка, скорее всего, уже преодолела верхние слои атмосферы и теперь неслась к земле. Утешал лишь факт, что тормозные двигатели все же работали и пытались затормозить корабль, о чем можно было судить по то и дело наваливающейся перегрузке. Однако возникла другая проблема - в кабине отчетливо ощущался едкий запах горелого пластика и с каждой минутой он становился сильнее, заставляя глаза Сергея слезиться, а его самого то и дело заходиться в приступе непроизвольного кашля. Дело явно принимало дурной оборот: во- первых, было неизвестно, как глубоко в атмосферу планеты вошла шлюпка, а значит, попытка воспользоваться катапультой, могла окончиться для него плачевно, ибо спасательного комбинезона с гермошлемом Сергей здесь не обнаружил. Во-вторых, судя по тому, что тормозные двигатели все еще продолжают свои упорные попытки замедлить падения корабля, тот по какой-то причине не мог перейти в нормальный полет, а это означало жесткую посадку, конечно если автоматика шлюпки вообще сможет ее нормально посадить, в чем Сергей откровенно сомневался. Словно подтверждая его мысли по корпусу корабля пробежала странная дрожь, а где-то внутри что-то громко грохнуло, заставив мужчину непроизвольно втянуть голову в плечи и мысленно выругаться, - больше медлить было нельзя.
Молодой человек судорожно ухватился за рычаг катапультирования, расположенный сбоку кресла и резко рванул его вверх, однако тот не сдвинулся с места. Еще рывок - тот же результат. Запах гари стал просто невыносимым и Сергей зашелся в новом приступе кашля, почувствовав, как его охватывает паника. О еще пару раз дернул рычаг и неожиданно почувствовал странную пустоту в груди, точно при спуске в скоростном лифте, вслед за которой по спине побежали холодные мурашки дурного предчувствия.
'Так, спокойно. Рычажок предохранителя вниз, рукоять вверх до щелчка, повернуть по часовой и еще раз резко вверх....'
С глухим хлопком часть обшивки шлюпки отлетела в сторону, а кресло с пассажиром рванулось вверх и, кувыркнувшись, устремилось вниз к неожиданно близкой земле, выбрасывая из себя ленту сложенного парашюта, чтобы уже через мгновение закачаться под развернувшимся над ним оранжевым куполом. Впрочем, Сергей этого уже не видел, ибо потерял сознание от бешеной перегрузки, гранитной плитой обрушившейся на его тело.
Зельда остановила повозку и несколько минут непонимающе смотрела на огромный кусок оранжевой материи, запутавшийся в ветвях низкорослых деревьев, растущих вдоль дороги. Судя по внешнему виду, материя была вполне добротная, и женщине было непонятно, кому понадобилось ее выбрасывать, да еще развешивать на дереве. Впрочем, скорее всего эта ткань как-то была связана с разбившимся аэростатом, так как она прекрасно помнила огромный оранжевый зонтик, появившийся после пролета горящего аппарата и опускавшийся как раз в эту сторону. Что это могло быть, женщина не знала и это ее несколько пугало, однако такое количество добротной ткани валяющейся в лесу не могло оставить Зельду равнодушной. Локоть тканого полотна, причем не очень хорошего качества, в городе стоил почти полтора рубля, и это было очень дорого, ибо за такую цену можно было купить молодую курочку несушку или гусенка, а здесь на ветвях покоился не один десяток локтей прекрасного материала. Конечно цвет очень странный, однако и такой ткани можно найти применение. Зельда нервно поерзала на облучке, чувствуя, как внутри нее страх перед неизвестным борется с жадностью и, вздохнув, спустилась с повозки на землю, мысленно ругая себя и обзывая 'старой дурой сующей свои загребущие руки, куда не следует'. Несколько минут она стояла рядом с повозкой, ожидая всего чего угодно, вплоть до ястанских аэронавтов скрывающихся в густом кустарнике, разросшемся между деревьев и поджидающих любопытных граждан, чтобы при первой возможности перерезать им глотки - однако все было тихо. Женщина вздохнула и, мысленно наложив на себя благословенное знамение Создателя, принялась продираться сквозь кустарник. К сожалению, только подобравшись ближе, она поняла, что не сможет достать до огромного куска оранжевой ткани, что раскинулась над ее головой причудливым шатром, маня своей недоступной близостью. Со стороны дороги казалось, что та лежит практически на земле, однако в реальности, до колышущегося под легким ветерком полотнища было не менее двух десятков локтей. Конечно, будь она моложе, то ей не составило бы особого труда взобраться на такую высоту по ветвям деревьев, однако сейчас даже не стоило об этом и думать. Зельда тяжело вздохнула и уже собиралась идти назад, как ее взгляд упал на длинные веревки, тянувшиеся откуда-то из кустов дико растущей раскарии и явно имеющих отношение к висящей на деревьях ткани. Женщина, было, удивилась, но тут вспомнила про небольшой аэростат, на котором частенько катали детишек во время ярмарки. Там большой шар размещался как бы внутри огромной сетки из веревок, которые в свою очередь крепились к висящей внизу корзине, где и находились пассажиры. Так что возможно эта ткань остатки такого вот аэростата, который унесло ветром, а сбитый ястанец всего лишь совпадение. Эти мысли ее несколько успокоили, и она решила отыскать корзину, к которой крепились веревки, и за них попробовать стянуть остатки шара на землю. Зельда прекрасно понимала, что весь шар ей не увести, но это пока и не требовалось, главное убрать его с дерева и спрятать от чужих глаз, а уж потом, разрезав на куски, потихоньку вывести домой,- кстати, веревки в хозяйстве тоже пригодятся. Приободренная подобными мыслями она решительно направилась высоким кустам дикой раскарии и, осторожно пробравшись через их колючие ветки, замерла в растерянности. Корзины не было, вместо нее к концам веревок крепилось странное устройство похожее на причудливый стул с высокой спинкой, лежащий сейчас на боку в гуще поломанного при его падении кустарника. Но самое ужасное для женщины заключалось в том, что к этому странному стулу широкими белыми ремнями был прикован человек в одежде необычного покроя. Зельда замерла, во все глаза разглядывая незнакомца, который не подавал признаков жизни и осторожно, стараясь не хрустеть ветками, подошла ближе, готовая в любой момент броситься назад, однако тот даже не пошевелился.
Старая женщина некоторое время смотрела на молодого мужчину, с уголка приоткрытого рта и носа которого тянулись красные кровяные дорожки, а жизнь в израненном теле выдавало только судорожное хриплое дыхание, затем склонилась над ним, пытаясь расстегнуть удерживающие его ремни.
